Уже сидя в самолете, Саша почувствовала, как по ее лицу блуждает идиотская улыбка. Просто оттого, что он еще минуту назад был рядом, что на прощанье поцеловав ее, тихо сказал: “Как удивительно хорошо ты пахнешь”. Наверное, это и есть настоящее счастье, даже если ему суждено продлиться совсем недолго. И для того, чтобы почувствовать себя счастливой, ей совсем не обязательно заключать контракт с дьяволом, и тем более - с мелким бесом. Саша усмехнулась про себя, вспомнив, как в отчаянье она уже была готова продать свое отнюдь не бессмертное тело в обмен на иллюзорное благополучие. Какая глупость - и все только потому, что этот мелкий бес - искуситель заставил ее усомниться в возможности соединиться с любимым человеком после стольких лет разлуки. Напрасно, ведь все еще возможно, лишь бы Михаил и правда к ней приехал! Она готова все начать с чистого листа. А обещанное Ефимом Матвеевичем благополучие именно что иллюзорное - ведь и деньги, и власть - не более чем иллюзия, хотя временами и очень устойчивая.
***
“- Ура! Мама приехала!”, - бросив школьный рюкзак в прихожей, навстречу ей мчался младший, чуть не сбив ее с ног, прижался как в раннем детстве стриженой белесой головенкой к животу, замер, вдыхая, как зверек, родной мамин запах. Старший, выпроставшись из куртки, нагнулся к ней и cдержано, как взрослый, без всяких там щенячьих нежностей поцеловал в щеку. Никак не могла она привыкнуть к тому, что он стал таким взрослым - выше ее на голову и рыжеватые усики уже пробиваются.
“- Давайте, проходите, обедать будем”, - распоряжалась она, чувствуя как вокруг нее закручивается их привычная семейная жизнь с домашними обедами, проверкой уроков, вечерами в гостиной. Старший теперь временами пропадал с друзьями (но чаще видимо - с подругами). Она была за него вполне спокойна, Костя вырос мальчиком разумным, осторожным, хотя и излишне эмоциональным. А главное он добровольно рапортовал ей о всех свои передвижениях и возвращался домой всегда не позже 9 вечера. Алкоголем и сигаретами от него не пахло, она правда нашла тут недавно у него в кармане куртки (не подумайте ничего такого, и вовсе даже она не шпионила - просто решила отдать в чистку!) презервативы, но опять же с облегчением вздохнула. Все в норме - 17 лет уже все-таки, главное что предохраняется, и, даст Бог, она не станет бабушкой еще в ближайшие лет 10.
“- Мам, ну как командировка прошла?”, - с набитым ртом, спросил старший, включая с приглушенным звуком их любимый канал Discovery. Он обладал этой несвойственной большинству мужчин, особенно совсем юным, душевной тонкостью и интуицией. Пока мелкий, уплетая дежурный бульон с вермишелью, пялился на детенышей-лигров, таких милых, но обреченных уйти из этого мира, не оставив потомства, Саша, опустив само собой некоторые подробности и ни словом не упомянув о ночном разговоре с Ефимом Матвеевичем, в общих чертах рассказала Костику о своих приключениях, упомянув вскользь о бывшем любовнике, назвав его эвфемизмом “друг юности”. Как бы между делом она предупредила (на всякий случай), что это друг юности может совсем-совсем скоро заявиться к ним в гости. Но Костю так просто было не провести, он выслушал ее с типично отцовским прищуром (ей даже стало не по себе), и хмыкнув, изрек:
“- Ну ты мать даешь - просто роковая женщина какая-то! А этот, как его там - Михаил, он на тебе что, жениться собирается?”, - отодвинув наполовину полную еще тарелку, стервец так и воззрился на нее в упор, ожидая ответа. Она молчала, собираясь с мыслями, чтоб такое поэлегантнее соврать, раз уж поторопилась - недооценила взрослость сына. А тут и Саша-маленький оторвался от экрана и уставился на них огромными, нереально-василькового цвета глазенками, осмысливая подслушанное. Он, как и старший, умудрялся все слышать, все замечать и присутствовать во всех местах одновременно.
“- Да ну, глупости какие! Ешь давай, вечно ты возишься - вон бери пример с Сашеньки, он уже все съел, сейчас ему котлетки с жареной картошечкой мама положит, а ты так и будешь холодный бульон по тарелке возить туда-сюда”, - включив режим “заботливая еврейская мамаша”, затараторила она, неуклюже пытаясь уйти от лобового вопроса.
“- Ма-ма, а про что это вы с Костиком только что говорили?”, - голосом маленького инквизитора взныл Сашенька.
“- Да ни о чем таком интересном, сынок, давай покушаем поскорее и гулять пойдем, пока солнышко”, - воспользовавшись тем же доморощенным приемом, промурлыкала Саша.