“- Что будете, Ефим Матвеевич?”, - любезно спросила она.
“- То же, что и Вы. Терпеть не могу выбирать”, - буркнул он в растерянности. Похоже было, что ее спутник не был завсегдатаем подобных мест, хотя наверняка в места общепита ему приходилось заглядывать регулярно. Если только вместо того, чтоб ходить в ближайшие питерские елки-палки или пельменную он не варит себе пельмени в одиночестве на своей бывшей коммунальной кухне в не первой свежести майке и спущенных на коленях трениках. Сашу даже передернуло от яркой неприглядной картинки и от вида разваренных серых комков теста с начинкой, условно называемой мясом.
“- Бокальчик красного или пива может быть?”, - спросил официант, проворно приблизившись к их столику.
“- Не откажусь. А Вы?”, - по инерции спросила она и тут же поправилась: “Нам пожалуйста два бизнес ланча и по бокалу красного”.
“- Алекс, а я вижу Вы себя здесь вольготно чувствуете”, - заговорил он.
“- Мне здесь нравится. Не люблю знаете ли прятаться по подворотням чтоб покурить спокойно и не на проходе. А здесь как видите курят и вентиляция хорошая. Вы как, кстати, не возражаете?”, - спросила она уже закуривая.
“- Вам, Алекс, это не идет, уж простите меня за такое замечание”.
“- Ну от чего же - Вы вправе говорить мне то, что на самом деле думаете, а не то, что я хотела бы услышать. Обо всем - и о моих дурных привычках тоже.” В голосе ее не слышалось раздражение, скорее некоторое удивление. Ей давно уже никто не делал замечаний на сей счет, а иногда ей даже этого хотелось - снова почувствовать себе девчонкой, которой старшие делают замечания для ее же блага. “Видимо мне уже никогда не повзрослеть”, - с усмешкой подумала она про себя, затушив недокуренную сигарету.
“- Вы планируете вернуться в архив сегодня?”, - неожиданно спросил он, расправившись на удивление аккуратно и бесшумно с обедом. В ее представлении он должен был бы есть шумно и неопрятно - чавкая и оставляя вокруг себя крошки и подтеки соуса. Но нет - опять не угадала.
“- Знаете о чем я подумала, Ефим Матвеевич?”
“- Нет, откуда мне знать. Мыслей я не читаю - ни вблизи, ни на расстоянии. Так о чем же Вы подумали?” - спросил он, явно заинтригованный.
“- О том, что если два человека могут есть вместе, если им это не неприятно - это уже немало. Ну в смысле, я имела ввиду...”, - сбилась она, мучительно покраснев от неловкости.
“- Да, я понял. Можете не продолжать. Вы взвешиваете мое предложение. Ну так вот: оно все еще в силе. Я вот что хотел сказать - погода уж больно хороша. Давайте может прогуляемся, если конечно Вы не против? ” - тут уже пришла его очередь смущаться. Но Саша быстро подала ему руку помощи.
“- Да конечно, давайте. Сейчас только позвоню старшему чтоб забрал братца из садика, минуточку”. Пока она говорила по телефону с Костей, Ефим Матвеевич расплатился с официантом, предупредив ее. Саша не хотела, чтобы эта их встреча походила на “настоящее” свидание, но все складывалось именно так. Теперь они чинно прогуливались мимо толстовской усадьбы в Хамовниках в сторону Комсомольского проспекта. Даже не верилось, что в нескольких сотнях метров кипит оживленная жизнь, так все здесь было покойно и патриархально. Саша подумала о том, что в последнее время подвизалась работать гидом у питерских гостей и невольно рассмеялась вслух. Ефим Матвеевич взглянул на нее искоса и заметил:
“- Надо почаще смеяться - это удивительно Вам идет. В отличие от курения. Так что Вы там говорили про эту усадьбу?”
“- А давайте зайдем - кажется музей сейчас открыт? Послушаем профессионального гида.”
“- Вам действительно этого хочется? Разве Вы раньше здесь не бывали?”
“- Как-то не приходилось. В школьные годы - м-м не припомню, чтоб нас вообще хоть в какие-то музее вывозили - не побываешь, потом уж вряд ли. Все-таки отвращение к классике моим учителям удалось внушить всерьез и надолго.”
“- Не повезло Вам. Ну что же - тогда давайте наверстывать упущенное!”
Саша была уже не рада, что связалась с местным экскурсоводом. А еще Ефим Матвеевич постоянно вступал с той в дискуссии по поводу тех или иных обстоятельств жизни и смерти Толстого, так что визит их невыносимо затягивался. “Вот бы никогда не подумала, что Вы увлекаетесь творчеством графа, не пора ли нам закругляться - как считаете?”, - прошептала она ему, воспользовавшись тем, что сотрудница музея на минуту оставила их в покое.