В тот памятный день собирались к отъезду в караул особенно суетно. По роте накануне прокатился военный шмон. Вояки изъяли массу запрещенной одежды, еды, обогревателей, кипятильников, электрических чайников и сковородок. Встал вопрос на чем жарить картошку в карауле? Ротный старшина, пользуясь своим авторитетом и боевыми Афганскими заслугами, выпросил у военных одну сковородку и один чайник. Добытые приборы уже почти на ходу бросили в автобус, и караул уехал.
Так как ничем другим кроме карт, сна и еды заниматься в караулке не получается, то сразу по приезду наступило время готовить ужин. Привычно работая ножиками, курсанты быстро начистили и нарезали горку картошки, открыли пару тушенок, порезали лук и почистили чеснок, даже хлеб нарезали и выложили аккуратной кучкой на газету.
– Чего ждем? Жарить пора.
– Сейчас, найдем шнуры и начнем жарить.
Оказалось, что шнуров не оказалось, то ли военные зажилили, то ли ротный, когда забирал сковородки, про шнуры забыл.
Ситуация!
– Ладно, не переживайте! Проводов на дворе навалом, придумаем что-нибудь! – неунывающий Толик убежал на улицу и вскоре вернулся с полутора метрами двухжильного алюминиевого провода в белой изоляции.
– Нам сковородку подключить – два пальца об асфальт! – он весело приступил к изготовлению вилки с одного конца провода и розетки для соединения со сковородой с другой. Вилка, как самый простой элемент, получилась первой. Толик примерил вилку. Вилка вошла в электророзетку как влитая.
– Ну что, скоро есть то будем? А то на голодный желудок в самолете не спится!
– Мусыки! Сейсяс! Электрик узе заверсает работу, – прошепелявил Толик, занятым снятием изоляции ртом.
Он оголил один блестящий провод, слегка отогнул его в сторону, чтобы не мешал, и уцепился зубами за другой.
– Толик… – негромко позвал мастера сидящий напротив курсант, – Не шевелись! Замри!
Толик, решив, что друзья придумали какой-то веселый розыгрыш, подыграл и замер с одним проводом в зубах, а другим всего в паре сантиметров от щеки. Глаза его озорно смотрели и ждали продолжения шутки. Но вместо шутки один из караульщиков осторожно вынул из розетки провод, другой конец которого, так безмятежно грыз здоровыми зубами веселый Толик.
– Толян, вот сейчас на одного пилота в Аэрофлоте стало бы меньше, – выговаривали друзья бледному от пережитого ужаса незадачливому электрику. Несмотря на голод, провод доделали уже не торопясь.
Ну что такое пара минут в сравнении с летным долголетием.
КАКУРУЗА.
Курс автоматики в училище вела весьма примечательная дама. Внешне она являла собой провинциальную карикатуру на приму всея Руси Пугачеву. Те же распущенные рыжие волосы, такой же по-крестьянски басовитый зычный голос, бюст шестого размера и попа пятьдесят четвертого. Ростиком как и Алла Борисовна не удалась, а вот лицом не удалась вообще. Непривлекательное лицо получилось у ее родителей, к сожалению.
Зато было в ней то, что у многих женщин отсутствует напрочь. Она жаждала секса. Любой молодой курсант представлялся ей носителем и источником вожделенного секса. Поэтому начало занятий с новой группой проходило всегда по одинаковому сценарию.
Она заходила в аудиторию, представлялась и дальше начиналась откровенная вербовка.
– Вы знаете, что я многое могу организовать на кафедрах нашего училища. Кроме того, вы видите, что я молодая, красивая. И наверно знаете, что я весьма горячая женщина. Тому, кто возьмет меня замуж я обещаю подарить машину «Волгу», а весь взвод получит зачет по автоматике. Если же кто не готов жениться сейчас, я могу подождать, а пока знайте, что я живу в преподавательском общежитии, комната 34.
Курсанты тихо шалели от такого откровенного съема да еще при исполнении служебных обязанностей. Однако, даже принимая во внимание вечное курсантское хотение, на автоматическую даму никто не западал. Всем памятна была прошлогодняя история, приключившаяся с четверокурсником Какурузой.
Какуруза на первом же занятии смеха ради поднял руку, мол, не прочь познакомиться поближе с эрзац-Аллой. Товарищам бы с оценками помочь, то-сё... Близкое знакомство состоялось немедленно. Сразу же после занятий.
Первый раз Какуруза отработал на совесть за интерес. Даже на задний бампер от Волги он не рассчитывал. Вечером его отпустили с ротой в столовку и напомнили, что после ужина до вечерней проверки есть еще три часа. Какуруза не счел для себя возможным уклониться. Утром следующего дня Какуруза в первую очередь получил указание после обеда быть на месте. Парень воспринял приказ как признание мужских заслуг и с гордостью за себя согласился.
Прошла неделя безудержного секса.
Как-то утром мрачного, не выспавшегося Какурузу пассия выловила в строю перед столовкой.
– Какуруза, я буду дома ждать тебя после обеда в два часа. С ротным я договорюсь сама. За это можешь не беспокоиться.
Какуруза стоял, втянув голову в плечи. Он скосил глаза в сторону своей мучительницы, взгляды их встретились, и курсант не выдержал стального натиска. Попал!
Даже молодой, переполненный гормонами и спермой организм оказался не в состоянии выдержать нещадной безостановочной эксплуатации. Какуруза стал сачковать под различными предлогами. Он просился лишний раз поехать в караул или на хозработы. Помогало слабо, так как ротный занимался автоматикой у той же преподавательницы. Какуруза занялся спортом, он готов был записаться даже в хор мальчиков, лишь бы пожить спокойной жизнью.
Пассия доставала везде, даже на корте. Перекрывая шум болельщиков и стук ракеток по мячу, с третьего этажа общаги призывно неслось: «Какуруза!!! Хватит скакать по площадке! А ну, живо домой!»
Какуруза освободился от мужских обязанностей только со сдачей автоматики. Несмотря на остывшие чувства, пассия не стала портить свой имидж и поставила Какурузе и всему взводу обещанные зачеты.
НЕСЧАСТНЫЙ ДЯДЯ ВАНЯ.
Ярким майским утром очередная команда курсантов приехала на аэродром Хлебодаровка для прыжков с парашютом.
Несколько дней до этого события проходили тренировки по способам приземления и использованию запасного парашюта, не говоря уже о полугоде занятий в аудитории для получения расширенной теоретической базы.
В небо над строем идущих на аэродром курсантов поднялся белый Аэрофлотовский биплан Ан-2 и закружился над полем, набирая высоту.
– Смотри, дверь открыл, сейчас прыгать будут, – крикнул кто-то самый глазастый.
Самолет сделал вираж, выбрал правильный курс и немного в стороне от летного поля из него выпала группка из трех парашютистов. Двое сразу открыли свои парашюты, похожие издалека на хоккейные каски, а один секунд десять падал свободно, потом над ним раскрылся синий с белыми полосами квадратный купол и он полетел к земле, выписывая в небе пируэты и загогулины.
– Дыма ему не хватает, ишь, выкручивает!
После приземления парашютистов Ан-2 перестал гудеть в вышине и каким-то необычайным винтом понесся к земле.
Через пару минут он уже мирно катился по полю за очередной группой.
Небольшая пауза и самолет опять набирает высоту над полем. На этот раз дверь открылась сразу в том месте, откуда только что прыгали парашютисты. Перед прыжками Ан-2 сбавил скорость и как стрекоза завис над какой-то известной ему точкой. Из двери выпал человек и быстро полетел к земле.
– Снова затяжным прыгают. Отчаянный, долго тянет!
Человек стремительно летел, раскинув руки и ноги
– Техника слабовата, новичок! Сгруппироваться не может!
Пролетев еще секунд пять, новичок не стал открывать парашют и шмякнулся на грунтовую взлетную полосу летного поля, подняв небольшое облачко пыли.
– П…ц! – вырвалось одновременно из пятидесяти глоток. Строй замер. Раздались возгласы призывающие бежать на помощь несчастному.
Приземлившиеся раньше и уже успевшие собрать свои парашюты в большие пестрые комки, спортсмены, на удивление спокойно пошли к месту трагедии. Над жертвой собрался небольшой консилиум. Никто не призывал на помощь, в отдалении не выла сирена "скорой".