— Большое вам спасибо! — говорил папа. — Вы меня просто спасли. Надеюсь, теперь мне не скоро придётся снова просить вас о помощи!
— Всё понятно! — закричал мальчишка. — Эх, ты! Никакой это не вор! Это наш дворник. Наверно, твой папа захлопнул дверь, а ключ забыл в квартире.
— Вот сообразительный человек, — сказал папа. — Он совершенно прав. Знаешь, Аврора, я забыл надеть пиджак, когда пошёл тебя провожать, а ключ лежал у меня в кармане пиджака. Я вернулся и не мог попасть домой. К счастью, наш дворник оказался поблизости и выручил меня. Это моя дочь Аврора, — сказал папа дворнику.
Дворник поздоровался с Авророй и сказал:
— Если ваша дочь приняла меня за вора, то ваш сын, очевидно, решил, что я убийца. Он так разревелся, когда увидел меня…
Конечно, Сократик разревелся. Ведь вы помните, что он не любил чужих? Папа бросился в квартиру успокаивать Сократика, а дворник ушёл. Аврора пригласила мальчика зайти к ним, и он охотно согласился. Теперь, можно считать, они были уже знакомы.
— Аврора, а кто же этот смелый юноша? — спросил папа, держа на руках Сократика.
— Это тот мальчик, которого я вчера встретила на лестнице, — ответила Аврора.
— Ну так что, Аврора, взять карманный фонарик и проводить его домой? — спросил папа.
Аврора засмеялась.
— А как тебя зовут? — обратился папа к мальчику.
— Кнут, — ответил мальчик. — Правда, мальчишки называют Кнурре, но мне больше нравится Кнут.
— Хорошо, мы будем звать тебя Кнут, — сказал папа. — Хочешь остаться у нас в гостях или тебе надо сначала зайти домой? Ты, наверно, идёшь из школы?
— Да. Если разрешите, я останусь у вас, дома у меня всё равно никого нет, — сказал мальчик.
— Оставайся, оставайся, — попросила Аврора.
Кнут снял в прихожей башмаки и поставил их на площадку возле двери, но потом передумал и сказал:
— Нет, лучше я поставлю их на газету в передней, а то все сразу догадаются, что я у вас.
— Делай как хочешь, — сказал папа.
Кнуту очень понравились картины в Аврориной комнате, особенно египетские пирамиды. Но он страшно удивился, увидев у Авроры целых три игрушечных автомобиля. Кажется, он, как Нюсси и Бритт-Карен, считал, что девочки с автомобилями не играют.
Тут Аврора вынула из кармана четвёртый автомобиль, и из него посыпался песок.
— Где у вас совок для мусора? — быстро спросил Кнут.
Он сбегал на кухню за совком и щёткой и подмёл Аврорину комнату. Кнут чувствовал себя у Авроры как дома. Он нисколько не удивился, когда увидел на Аврорином папе белый фартук, но, вот услышав, что Аврориного брата зовут Сократом, он даже присвистнул от изумления.
— Ну и имя! Где вы его откопали? — спросил он.
— Сократ — это греческое имя, так звали в Греции одного мудреца. Мы назвали Сократа в его честь, — объяснила Аврора.
— А если мальчишки станут дразнить вашего Сократа — они ведь не знают про какого-то там мудреца?
— На всякий случай его зовут ещё и Нильс, — сказала Аврора. — Папа говорит, что, когда Сократ вырастет, он сам выберет себе одно из этих двух имён.
— Ну тогда ещё ничего, — сказал Кнут. — А то ведь неприятно, когда тебя дразнят. А откуда твой папа знает про этого мудреца?
— Мой папа всё знает, — сказала Аврора. — Он историк. Когда-нибудь он расскажет тебе про древних греков и римлян. Он мне часто рассказывает, это очень интересно.
Больше Аврора ничего не успела сказать Кнуту, потому что папа принёс ей Сократика, чтобы она его покормила. А Сократик не любил, чтобы разговаривали, когда его кормят.
— Можно, я пока сделаю у тебя уроки? — шёпотом спросил Кнут. — Я ненавижу делать уроки в одиночестве.
Аврора кивнула. Кнут расположился со своими учебниками прямо на полу. Он писал лёжа, было видно, что он так делает не впервые. Аврора смотрела на него и удивлялась, но не тому, что он лежит на полу, а тому, что ещё сегодня утром она его боялась. Вдруг Кнут поднял голову.
— Слушай, Аврора, ты только никому не говори, что я у вас был, — шёпотом сказал он. — Это строгая тайна. А то меня будут дразнить, что я дружу с девчонкой.
— Хорошо, — сказала Аврора. — А почему ты никогда не ездишь на лифте?
— Во-первых, я его не люблю, — ответил Кнут. — А во-вторых, надо тренироваться. Я иногда скачу по лестнице на одной ноге до самого двенадцатого этажа. Вот вниз прыгать неинтересно, вниз я всегда езжу в лифте.
Когда папа пришёл, чтобы забрать Сократика, он очень удивился, увидев Кнута на полу.