СЕРФИНГ В ПУСТЫНЕ
Машина резко остановилась. Калеб взглянул на указатель уровня топлива. Стрелка указывала нa ноль.
- Бля. Я думал, что сказал тебе заправиться, - сказал он, ударив кулаками по рулю.
- Я забыл. Все, о чем я мог думать, было мороженое, - сказал Санни, облизывая свои шоколадные пальцы.
Он набил заднюю часть машины пакетами шоколадного печенья и съел все это за долгую дорогу.
Калеб распахнул дверцу машины и остановился, глядя на длинную пыльную дорогу. Там не было ничего, кроме красного песка и нескольких пучков тонкой травы. Гниющая масса цеплялась за маленький скелет у его ног. Он злобно пнул его ногой. В глаза ему полетел песок и насекомые, а воздух наполнился спелым, прогорклым запахом. До Гундавинди было сто миль[11], и почти такое же расстояние до заправки.
- Я думаю, что ты только что убил нас, Санни.
- Да ну не выдумывай. Кто-нибудь приедет и спасет нас, - сказал Санни, вылезая из машины и стряхивая крошки печенья со своих колен.
- Чёрт. Ты действительно двинутый. Как ты думаешь, какова вероятность того, что это произойдет?
Рокот далекого двигателя нарушил мертвую тишину. Санни ухмыльнулся, и они повернулись лицом к дороге позади них. Серебристый автобус, за которым тянулся густой шлейф пыли, надвигался на них. Калеб и Санни отчаянно замахали руками, и машина замедлила ход, чтобы остановиться рядом с ними. Сбоку была вывеска с надписью "Туры Газзы в глубинку". Дюжина пожилых японских туристов смотрела на них из окна и фотографировала. Дверь со свистом распахнулась, и тучный мужчина средних лет, одетый в шорты и рубашку цвета хаки, как Стив Ирвин, Охотник на крокодилов, улыбнулся им сверху вниз.
- Здаров, чуваки, меня зовут Газза. Чем я могу вам помочь?
Он явно перешел на съежившийся окерский диалект для туристов, но у Калеба от волнения слишком кружилась голова, чтобы обращать на это внимание. Всего в ста милях от того, чтобы увидеть Дядю Рэда, и их обслуживал автобус, полный туристов. Он сорвал гребаный куш. Если ему это удастся, Дядя Рэд не cможет быть не впечатлен.
- У нас кончился бензин, - ответил Калеб.
- И мороженое, - добавил Санни.
- Вам понадобится больше, чем канистра бензина, чтобы добраться до Гундавинди, но вам повезло. У меня там припрятано несколько цепей, и я могу вас подцепить и отбуксировать, - oн встал, и его огромный живот свесился вниз и свисал с пояса, когда он вылезал из автобуса. Парни последовали за ним к боковому купе. Он открыл его в облаке пыли и показал ряды аккуратно сложенных газовых баллонов и цепей. - Мы встречаем здесь много поломок, в основном грузовиков, и мне нравится помогать. Старый добрый австралийский дух и все такое. Туристам это нравится.
Цепи навели Калеба на дурную мысль, и он просто знал, что туристы будут за это наказаны. Никто не был более доверчив, чем японские туристы. Пока Газза вытаскивал одну из цепей, Калеб вытащил свой охотничий нож и полоснул им его по горлу. Рана открылась, кровоточащая и булькающая, и из нее хлынула струйка ярко-красной крови. Его пальцы затрепетали над пузырящейся раной, как будто они могли волшебным образом связать ее вместе.
- Нахуя? - прохрипел Газза, когда его ноги подкосились.
Он наклонился вперед, и его голова ударилась о борт автобуса. Санни подхватил его и запихнул в купе, пока Калеб вытаскивал цепи.
Когда Акито Хиромата в шесть лет наблюдалa за Крокодилом Данди, это вызвало пожизненный интерес к Австралии. Она любила все австралийское - "Данди - Охотника на крокодилов", "Соседей"[12], AC/DC, коал, лесные пожары, все, кроме "Вегемита"[13]. На вкус эта дрянь была как смазка для осей. Вернувшись домой в Японию, она ответила на австралийское объявление о вакансии переводчика в автобусной компании, специализирующейся на турах в глубинку для пожилых японских туристов. Интервьюер посоветовал ей, что она также будет гидом, но заверил ее, что никаких предварительных знаний об этом районе не требуется, так как в глубинке нет ничего, кроме пыли, мух и верблюжьего дерьма. Она получила работу, и он был прав. Ей было безумно скучно, как и туристам. А потом все изменилось.