Однажды к нам явился бихар, то есть посланец. На руках его красной глиной были сделаны отметки, указывающие, сколько дней он провел в пути. Он предложил нам сделать визит его племени, чтобы обменять угрей на коренья. Племя его находилось в Бермонго, на реке Барвон, до которой было четырнадцать дней пути.
Мы сложили угрей в шкуры кенгуру и пошли в Бермонго, где застали около восьмидесяти мужчин, женщин и детей. Обмен производился так: двое людей из каждого племени на огромных кусках коры на головах носили взад и вперед угрей и коренья, пока все припасы не переменили владельцев.
Вечером состоялось большое корробори, а на следующее утро произошла драка из-за того, что одна женщина бросила мужа и сбежала к мужчине из другого племени. В драке ее тяжело ранили копьем. Вскоре мы распрощались с обитателями Бермонго, условившись встретиться снова для обмена съестными припасами.
Мы перекочевали в Беангала и оставались там несколько месяцев, пока не настало время снова идти менять нашу провизию на коренья. На этот раз, однако, мы взяли мясо кенгуру и пошли в Либлиб, место на берегу большого мелководного озера, окруженного тростником, которое австралийцы называют Бангебалла. Здесь я стал свидетелем страшной бури с градом, какой, наверно, еще не видели люди. Градины были такие большие, что при падении обдирали кору с деревьев.
Я теперь настолько освоился с языком австралийцев, что, общаясь с различными племенами, смог со временем узнать кое-что о судьбе моих бывших товарищей. По-видимому, один из них вскоре отделился от группы. Он встретился с австралийцами, был радушно принят ими; но спустя какое-то время дал им повод для ревности, разрешая себе вольности в обращении с прекрасным полом, и они убили его. Об остальных я ничего не слыхал до отъезда на землю-Ван Димена[22]
Глава IV
СТАРИК, ЖИВУЩИЙ НА КРАЮ ЗЕМЛИ
Подготовка к вступлению в брак не сопряжена у австралийцев со сложными церемониями. Жених прежде всего должен заручиться согласием родителей своей избранницы, доказав, что он умеет драться и охотиться, иными словами, в состоянии защитить свою семью и позаботиться о ней. Что касается числа жен у такого молодца, то австралийцы на этот счет не очень-то строги; случается поэтому, что у одних пять-шесть жен, а у других ни одной. Претендент на руку девушки, у которой есть взрослый брат, должен в обмен отдать ему свою сестру — если, конечно, она у него имеется.
Вступать в брак с родственниками, даже очень отдаленными, не принято.
Если женщина забеременеет не от мужа, она покрывает себя позором, и новорожденного почти наверняка ждет смерть. Если семья увеличивается слишком быстро, например женщина рожает каждый год, племя держит совет, следует ли младенца оставить в живых; но решающее слово принадлежит отцу: по его просьбе ребенка могут помиловать, особенно если это девочка.
Рожают австралийки без посторонней помощи. Новорожденного заворачивают в шкуры и, если это время перекочевки, тут же двигаются дальше; питается младенец только грудным молоком.
Имя ему дают в честь какого-нибудь события или по отличительным признакам местности, где он родился, — озера или реки. При этом вся семья получает новые имена и носит их до рождения следующего ребенка.
Из того, что я уже сказал, ясно, что ревность — главная причина ссор австралийцев, ибо и мужчины и женщины равно находятся во власти «чудовища с зелеными глазами». Но бедняжкам-женам всегда достается больше; после кровопролитных сражений каждый супруг обычно считает своим долгом в спокойной обстановке как следует поучить свою половину.
Со временем я понял, что племена встречаются не только для обмена продуктов. Им надо было «выводить в свет» своих прелестниц, чтобы кавалеры видели их, знали и добивались их руки. К сожалению, этот вполне естественный процесс сопровождался таким диким взрывом страстей, что его следствием обязательно были тяжелые раны, и отнюдь не только сердечные.
Некоторые обиды австралийцы не забывали и не успокаивались, пока им не удавалось смыть их кровью.
До того как мы покинули Либлиб произошла еще одна драка, имевшая весьма неприятные последствия: когда люди враждебного племени снялись с места, один из наших последовал за ними, прокрался в шалаш человека, который когда-то обещал ему в жены свою дочь, а потом отдал ее другому, и, в то время как тот мирно спал рядом со своей женой, с такой силой пронзил его копьем, что пригвоздил к земле.