Помню, желая сделать что-то доброе, мне как-то позвонили из киностудии «Дунава-фильм» и предложили снять десяток тридцатисекундных рекламных роликов, пообещав за это неплохие деньги, на которые мы с женой могли бы безбедно прожить год.
Боже, как я обиделся! Ведь я приехал сюда за великими делами и свершениями! Приехал рассказать миру правду о советской жизни! А мне предлагают кильки в банке снимать! Короче, я отказался[3].
Так прошел год. Жили мы с женой на ее невысокий преподавательский заработок. Она работала, а я писал, окутанный табачным дымом.
В один из дней в газетах появилось сообщение о Всеюгославском конкурсе сценаристов. Условия были просты — выигравший конкурс сценарий покупается киностудией и идет в производство. К этому времени я как раз закончил сценарий «Катастрофа» — психологическую драму из славянской жизни. Терять мне было нечего, и я отправил его на конкурс.
Прошло еще несколько месяцев, и как-то утром мне звонит знакомый: «Ты газеты сегодня читал?» — «Нет, — говорю, — не читал». — «Так спустись вниз, купи и почитай…»
Оказалось, что моя «Катастрофа» получила одну из главных премий! Газеты писали, что в Югославии появился новый русский сценарист и прочие хвалебные слова… Боже, сколько было радости!.. Казалось, что жизнь опять раскрывает объятия.
Но я, видимо, забыл, что существует такая универсальная штука, как «еврейское счастье»! Белградская киностудия «Авала-фильм», где должен был сниматься фильм по моему сценарию, внезапно обанкротилась или оказалась на мели, так что съемки отменялись. Единственное, что могла сделать студия, — оплатить автору сценарий, что она и сделала.
Опять потянулись, как говорится, серые будни. Опять я сидел и писал «в стол»… Впрочем, кое-что все же изменилось. Мой сценарий получил известность, его рецензировала европейская пресса, о нем хорошо отзывались коллеги, меня приглашали… Одним словом, я был замечен.
Ha одной из литературных встреч я познакомился с милой супружеской парой из Австралии — Рэй и Бобом Слонеками. Не имея никакого отношения к России, оба они тем не менее прекрасно владели русским языком, были профессорами Мельбурнского университета, факультета славистики, и приехали в Белград на международный симпозиум. Знакомство постепенно переросло в дружбу.
Лишь позже я узнал, что прямо из Белграда Рэй по телефону рассказала обо мне ведущему в то время австралийскому кинопродюсеру и публицисту Филиппу Адамсу, у которого и родилась идея пригласить меня поработать на далекий континент, тем более что по случайному стечению обстоятельств он только что прочитал в лондонской прессе о моем сценарии.
А еще через неделю у меня раздался звонок. По просьбе Филиппа из Сан-Себастьяна звонил директор Мельбурнского международного кинофестиваля Эрвин Радо, который в тот момент находился в Европе. Он готов был прилететь в Белград и спрашивал, есть ли у меня время встретиться с ним.
Встреча состоялась. Это был обаятельный человек, венгр по происхождению, в прошлом музыкант. Дружеские отношения между нами установились почти сразу. Эрвин рассказал, какое впечатление произвел на него мой сценарий, и спросил, нет ли у меня каких-нибудь новых интересных замыслов.
Я браво ответил, что есть, хотя в голове было абсолютно пусто. «Не могли бы вы показать мне их завтра?» — попросил Эрвин.
…Всю ночь я мучительно ломал голову, а к утру родился сюжет на одну страничку, навеянный мотивами Александра Солженицына, которого мы тогда зачитывали до дыр. В суровых заснеженных горах некой тоталитарной страны расположены два лагеря заключенных — мужской и женский, а неподалеку от них секретная ракетная база. В один из дней начальнику лагерей поступает приказ из Центра: держать в идеальном состоянии горную дорогу, так как вскоре по ней должен пройти транспорт с ракетами.
Проходят дни, недели, а транспорта нет. О приказе забыли. Начинается страшная метель, дорогу заносит снегом. И вдруг звонок из Центра — ракеты пройдут через 48 часов. Начальник в панике, он понимает, что на кон поставлена его голова, ибо очистить заваленную снегом горную трассу за такое время почти невозможно. И тогда в изощренном мозгу садиста рождается решение. Он объявляет по мужскому и женскому лагерям, что они начнут очистку трассы с противоположных концов дороги и пойдут навстречу друг другу. И если они встретятся раньше, чем через 48 часов, то он разрешит им все сэкономленное время остаться вместе. Мужчины и женщины, годами не видевшие друг друга, мечтавшие о встрече и физической близости, воспринимают это как подарок судьбы. В ночной мгле, под вой пурги и обвалы лавин начинается штурм этой адской дороги. Заключенные выполняют работу раньше срока, оставляя на своем пути трупы замерзших и погибших людей. Но когда они встречаются, у них нет сил ни для радости, ни для секса…
3
Спустя много лет, в Нью-Йорке, я пересказал этот эпизод из своей жизни известному голливудскому режиссеру Милошу Форману. Он схватился за голову: «Боже, где рождаются такие наивные люди?! Мне бы сейчас предложили эти ролики!..»