Но вернемся к художникам. Вскоре после того как либретто было дописано и незадолго до отъезда из Парижа мы попали на выставку картин в галерее Бонжан. Там мы познакомились с одним из русских братьев, с Женей Берманом, и Гертруда Стайн сочла что его картины не лишены интереса. Она отправилась с ним вместе к нему в студию и посмотрела все что он когда-либо написал. Ей показалось что чистая идея видна здесь значительно более четко чем у двух других художников которые уж точно никак не создали нового направления в живописи, могло так статься что идея принадлежала именно ему. Вот она его и спросила, рассказав ему прежде историю своих мытарств как она ее вообще тогда рассказывала всякому кто готов был слушать, не он ли был автор идеи. Он ответил с понимающей такой про себя улыбкой что с его точки зрения именно так все и было. Она никак не была уверена что он не прав. Он приехал к нам в гости в Билиньян и мало-помалу она пришла к выводу что хоть он и был очень сильный художник он был слишком слабый художник чтобы стать творцом идеи. И поиск начался с начала.
И опять-таки перед самым отъездом из Парижа в той же самой картинной галерее ей попалась на глаза картина и на ней поэт у водопада. Кто ее написал, спросила она. Один молодой англичанин, Фрэнсис Роуз, был ответ. Ах да меня он не интересует. А я и говорю сколько же она стоила эта картина. Сущие пустяки. Гертруда Стайн часто повторяет что картина стоит либо триста франков либо триста тысяч франков. Эту она купила за триста франков и мы уехали на лето на юг.
Жорж Гюне решил стать издателем и встал во главе Editions de la Montagne. По сути дела издательство организовал Жорж Маратъе, наш и вообще всеобщий друг, но тот решил уехать в Америку и сделаться американцем и дело унаследовал Гюне. Первая книжка которая там вышла это шестьдесят страниц Становления американцев во французском переводе. Гертруда Стайн и Жорж Гюне делали этот перевод вдвоем и ей это было очень и очень в радость. Затем последовал томик Десять портретов написанных Гертрудой Стайн а иллюстрирован он был портретами причем себя художники нарисовали сами, и других тоже нарисовали, Вирджила Томсона рисовал Берар и рисованный автопортрет Берара, и автопортрет Челищева, и автопортрет Пикассо и портрет Гийома Аполлинера и портрет Эрика Сати оба работы Пикассо, и портрет Кристианса Тонни молодого голландца тоже автопортрет и портрет Бернара Фая работы Тонни. Книги были приняты на ура и всем было очень приятно.
И опять все разъехались.
Зимой Гертруда Стайн заводит своего белого пуделя по имени Бэскет к ветеринару чтобы его там искупали а потом она обычно шла в ту картинную галерею где купила романтическую картину молодого англичанина и там ждала пока Бэскет сох. Всякий раз возвращаясь домой она приносила очередную картину этого англичанина. Она на этот счет особенно не распространялась но картин становилось все больше. Отдельные знакомые стали рассказывать ей об этом молодом человеке и предлагали познакомить. Гертруда Стайн отказывалась. Она говорила что хватит с нее знакомств с молодыми художниками, ей теперь вполне довольно знакомства с молодой живописью.
Тем временем Жорж Поне написал стихотворение под названием Enfance[186]. Гертруда Стайн предложила перевести стихотворение на английский но вместо этого сама написала стихотворение об этом стихотворении. Поначалу Жорж Гюне очень этому обрадовался а потом совсем перестал этому радоваться и даже с точностью до наоборот. Тогда Гертруда Стайн озаглавила это стихотворение Прежде чем пожар погас порыва погас порыв. Все сочли своим долгом принять участие в ссоре. Группа распалась. Гертруда Стайн поначалу очень расстроилась а потом утешилась пересказав всю эту историю в рассказе под названием Слева Направо который вышел в лондонском Харперс базар.
Вскоре после этого Гертруда Стайн зашла как-то раз к консьержу и попросила развесить картины Фрэнсиса Роуза, к этому времени их накопилось больше тридцати. И пока их развешивали Гертруда Стайн все время ходила очень расстроенная. Я спросила ее зачем тогда она их вешает если так расстраиваться по этому поводу. Она сказала, ничего не поделаешь, она с ними уже сроднилась но когда вся комната вдруг становится совсем другой потому что тридцать с лишним картин это конечно сплошное расстройство. На том до поры до времени дело и закончилось.
Но вернемся к тем временам когда только-только напечатали Становление американцев. Как раз тогда в Атенеуме[187] вышла рецензия на книгу Гертруды Стайн География и пьесы за подписью Эдит Ситуэлл. Рецензия была длинная и немного свысока но мне она понравилась. Гертруда Стайн ее будто бы даже и не заметила. Год спустя в лондонском Вог напечатали статью подписанную опять же Эдит Ситуэлл и там Эдит Ситуэлл сказала что после того как год назад она дала статью в Атенеум она весь год ничего другого не читала кроме как. Географию и пьесы и что она хочет теперь сказать какая это оказалась книга поразительно прекрасная и важная.
187
Еженедельное лондонское литературное обозрение, выходило с 1828 по 1931 год, после чего влилось в журнал «Нью стейтсмен». Звездный час издания пришелся на недолгую пору, когда главным редактором был Джон Мидлтон Мерри (с 1919 по 1921 год) и когда журнал стал одним из наиболее «продвинутых» с точки зрения новой литературы и новой мысли В этот период в нем начали публиковаться Бертран Рассел, ТС Элиот, Олдос Хаксли, Кэтрин Мэнсфилд, Эдит Ситуэлл и др