— Мир всем. Главы наша Господеви приклоним.
Приклони, Господи, ухо Твое, и услыши ны, иже во Иордане крестигтшся изволивый и освятивый воды; благослови всех нас, иже приклонением своея выи назнаменующих работное воображение; и сподоби нас исполнитися освящения Твоего причащением воды сея. И да будет нам. Господи, во здравие души и тела. Ты бо ecu освящение наше, и Тебе славу, и благодарение, и поклонение возсылаем. со Безначальным Твоим Отцем, и Пресвятым, и Благим, и Животворящим Твоим Духом…
Я произнес это как архиерей. Совершив освящение, я не пошел их кропить — многие не любят этого, — а взял крест в руку и стал ждать, кто подойдет. Первым подошел министр, за ним — другие. Я сказал несколько пожеланий: «Бог да благословит, да просветит и да укрепит вас». Но я все время ощущал себя необразованным. Перед уходом я перекрестил их крестом, благословил и сказал: «Счастливо вам, чада!» А там были университетские профессора!
— Эта молитва была величественна, — сказал господин ректор, — я получил большое удовлетворение. Я очень порадовался чину освящения воды, обрадовался тому, что ты прочитал молитвы правильно и к тому же наизусть. Ты богослов? Но ты сделал одну ошибку в Евангелии. Ты прочитал «здрав стал», а там — «здрав бываше», то есть — выздоравливал….
— Благодарю, — говорю ему, — я необразован.
Это Евангелие мы читаем в Неделю о расслабленном, когда мы вспоминаем о чуде у этой купальни. Евангелие там читается следующее:
(В то время) пришел Иисус в Иерусалим. Есть же в Иерусалиме у Овечьих ворот купальня, называемая по–еврейски Вифезда, при которой было пять крытых ходов. 6 них лежало великое .множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды, ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью (Ин. 5, 1—3).
Я вам напомню и кондак этого праздника. Вот он:
Душу мою, Господи, во гресех всяческих, и безместными деяньми люте разслаблену, воздвигни Божественным Твоим предстатель–ством,
якоже и разслабленнаго воздвигл еси древле,
да зову Ти спасаемь:
Щедрый, слава Христе державе Твоей…
Хорошо бы этот кондак помнить и произносить как молитву, — закончил старец Порфирий.
Я созерцал Христа совсем как живого!
Часто я приходил в великое умиление в церкви, я имею в виду церковь Святого Герасима, — вспоминал старец Порфирий. — Да, я слушал Евангелие и умилялся. Со мной это происходило по той причине, что я видел икону, Самого Христа.
Был Великий Пяток. Мы совершали богослужение. Церковь была полна народу. Что там со мной случилось! Я читал Евангелие, и когда дошел до фразы: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Мф.
27, 46) — то не мог закончить. Я не мог сказать: «Для чего Ты Меня оставил?» Меня наполнило умиление. Голос сорвался.
Передо мною во всей своей полноте предстала трагическая сцена. Я увидел то Лицо, услышал Тот голос. Я вживую увидел Христа. Народ внизу стоял в ожидании. Я никак не мог продолжить. Оставляю Евангелие на аналое и возвращаюсь в алтарь, крещусь и целую святой Престол. Я вспомнил другой, более красивый образ. Нет, не красивее. Прекраснее Того образа нет. Я вспомнил Воскресение и тут же успокоился. Потом вышел Царскими вратами и сказал:
— Простите меня, чада, я увлекся…
Потом я взял Евангелие и прочитал его с начала. И в тот час вся церковь начала плакать.
Это было нехорошо. Каждый может думать, о чем хочет. Но расслабляться нельзя, мы должны быть собранными…. — закончил старец Порфирий.
О том, что делает любовь и Промысел Божий!
Послевоенные годы были очень тяжелыми, и люди много трудились, чтобы выжить, — вспоминал старец Порфирий. — Я, как вам уже говорил, в те годы был в поликлинике. Из тех лет помню множество случаев. Послушайте об одном из них.
Эсфирь было семнадцать лет. Она жила летом со своими родителями и братом в Бояти. У них был ухоженный сад, и они продавали овощи, фрукты. Как–то вечером мать послала Эсфирь неподалеку в один магазин купить керосина для светильника. Заметьте, что тогда не было электрического освещения. По пути домой Эсфирь встретила одного мальчика, своего одноклассника. Они разговорились об уроках. Стояли они за грузовиком.
Мимо проходил брат Эсфирь и увидел, что они стоят, разговаривают. Он перетолковал это по–своему, потому что решил, что они говорят о чем–то плохом, и сказал об этом матери.