— Все равно, — добавил я, — всем и так известно, что делать: просто перекинуть эту проблему на коммунистов. Если захотят, устроят все за пять минут.
— Хорошо бы так, — засмеялся Серра.
Я предложил ему на несколько минут забыть обо всем и пойти посмотреть «Шествие волхвов» Беноццо Гоццоли в залах как раз возле его кабинета. Он улыбнулся, извинился и вернулся в свое осиное гнездо, а я пошел еще взглянуть на эту дивную фреску, да так и остался стоять перед ней как вкопанный, забыв обо всем на свете. Флоренция такая и будет такой всегда, независимо от того, кто придет в ней к власти.
Выступление антиглобалистов прошло тихо. Число демонстрантов неимоверно увеличилось, потому что коммунисты всей Тосканы присоединились к генуэзцам, и не для того, чтобы выразить протест, а для поддержания общественного порядка, который не могли гарантировать власти. И если вдруг оказывалось, что какому-нибудь тупоумному антиглобалисту не все понятно, то, получив пару подзатыльников и пинок под зад, он быстро успокаивался.
Эти тосканские коммунисты — просто сказка. С двумя или тремя из них мы пошли ужинать на другой берег Арно. Ориана попросила рассказать ей все в подробностях и страшно веселилась. А на другой день потащила меня за собой в городок Барберино-ин-Муджелло лично благодарить мэра-коммуниста за спасение Флоренции!
Вернувшись в гостиницу, она обняла меня и сказала:
— Я же говорила, что все будет отлично!
С тех пор я больше ее не видел. Иногда, все реже и реже, мы обменивались телефонными звонками. В конце концов она переехала к семье в Греве, где за ней преданно ухаживали ее сестра Паола и другие родственники, люди, скроенные на старинный лад.
Ориана была больна и знала, что ее болезнь неизлечима. Съездила последний раз в Нью-Йорк показаться врачам — спокойно, без иллюзий и надежд, и вернулась в Италию, где легла в клинику во Флоренции «в ожидании событий».
Очень жаль, что наш мэр Леонардо Доменичи в это время находился очень далеко от Флоренции — в Токио, вместе с гастрольным турне ежегодного фестиваля «Музыкальный май». Город очень нуждался в его уме и власти, которые сдержали бы порывы недалеких чиновников, которых много разгуливает по коридорам мэрии.
Даже по такому поводу крайние левые депутаты не захотели смолчать и выразили свою неприязнь к Ориане и всему тому, что олицетворяла эта необыкновенная женщина. Ей отказали во вручении «Золотого флорина», которым награждаются самые знаменитые граждане Флоренции. Но и это еще не все: в ответ на просьбу назвать ее именем какое-то место, улицу, площадь ее родного города, куда она приехала умирать, эти деятели заявили, что просто «оскорблены таким неслыханным предложением».
А в Риме ходатайство совета городских депутатов о том, чтобы назвать улицу в память об Ориане, сразу же нашло отклик у мэра (цитирую по газете «Коррьере делла Сера»):
«Мэр города Вальтер Вельтрони заявил о своем полном согласии с предложением присвоить улице в Риме имя Орианы Фаллачи. Она была величайшей журналисткой и настоящим борцом за свободу. Неважно, насколько мы готовы разделять ее позиции. Было бы странно, добавил он в заключение, если бы в нашем городе имена улицам давались в зависимости от того, кто в данный момент находится у власти».
Могу лишь еще раз высказать сожаление, что в этот момент не оказалось на месте моего доброго друга Леонардо, человека тонкого и хорошо понимающего, как нужно действовать. Не случись этого, Флоренции удалось бы избежать такого позора.
Твой уход, дорогая Ориана, принес не только боль и потрясение. Как и многие миллионы европейцев, у кого есть голова на плечах, я тревожусь из-за смертельной опасности, которая угрожает нам всем и которую ты первая увидела так ясно после 11 сентября. Ты заявила о ней с присущим тебе мужеством, но цивилизованный мир не нашел в себе сил последовать за тобой.
Прошло пять лет, и теперь всем и каждому очевидно, как велика угроза всему Западу, который не только не препятствует — напротив, благодаря враждебности крайних левых политиков к умеренным мусульманам привечает, приглашает радикалов и поэтому готовится пережить уничтожение собственных ценностей, а может быть, и свое собственное уничтожение.
Мы не забудем тебя, Ориана, ведь ты раньше других поняла, что нас ожидает, и стала кричать об этом во весь голос миру глухих, слепых и трусов.
Раз уж зашел разговор об этой страшной теме, мне хотелось бы, чтобы и здесь просияла надежда.
Битва цивилизаций между Западом и мусульманами? В битве две стороны, два противника, и у каждого своя культура. А какая культура стоит за исламскими фундаменталистами? Чему они могут нас научить? Чему научились они сами? Было бы просто смешно, если бы в руках у этих варваров не оказалось смертоносного оружия, которым они пугают и шантажируют нас.