Между тем корчма в скором времени была достроена. Мы поселились в ней и начали вести хозяйство.
К несчастью, дела наши на новом месте пошли не очень хорошо. К тому же еще в пору бездеятельного житья в сарае моя мать, женщина с живым темпераментом, стала тосковать. Постоянная скука и заботы о пропитании ввергли ее в жестокую меланхолию, которая постепенно переросла в душевную болезнь. Несколько месяцев она находилась в этом тяжелом состоянии. Все, что предпринимали для ее лечения, оказывалось напрасным. Наконец моему отцу пришло в голову отвезти ее в Новогрудок [55] к известному врачу, занимавшемуся лечением нервных заболеваний.
Методы этого медика мне неведомы: я был еще слишком молод, чтобы интересоваться ими. Достаточно сказать, что матери моей, как и большей части других пациентов, лечение пошло на пользу. Она возвратилась домой совершенно здоровой и с тех пор в меланхолию больше никогда не впадала.
Вскоре меня послали в школу в Ивенец [56], местечко, лежавшее в пятнадцати верстах от нашей деревеньки. Здесь мне предстояло изучать Талмуд.
Знание Талмуда у нашего народа составляет главную цель воспитания. Благосостояние, сила и таланты всякого рода тоже ценятся и имеют в глазах евреев известное значение, но репутация хорошего талмудиста ставится превыше всего. Такой человек пользуется в общине особой славой, перед ним открыты любые двери. Когда он приходит в какое-либо собрание, все — какого возраста и сословия они бы ни были — встают пред ним, а его сажают на почетное место. Он советчик, законодатель и судья для простых людей. Кто не встречает ученого с подобающим почтением, тот, по словам Талмуда, проклят навеки. То, что, по мнению ученого, не считается правильным, становится запретно для всех. Религиозные обряды, выбор пищи, ритуалы браков и разводов регулируются не только многочисленными существующими уже раввинскими законами, но и особыми суждениями талмудистов, которые ловко умеют применить общие положения ко всякому частному случаю. Имеющие дочерей удачливые купцы, богатые арендаторы, успешные промышленники готовы в лепешку расшибиться, лишь бы заиметь зятя-талмудиста. Пусть даже будет он безобразен, немощен или бестолков во всех других делах, кроме ученого толкования, — у него есть преимущество перед всеми другими женихами. Будущий тесть уже при помолвке выплачивает его родителям заранее оговоренную сумму и, помимо выдачи приданого, обязуется обеспечивать молодую семью столом, жильем и одеждой в течение шести или восьми лет; капитал же их на это время отдается в рост, и ученый зять ведет свои ученые занятия за счет тестя. По истечении этого срока талмудист получает обросшие процентами деньги и выбор: либо определиться на соответствующую учености должность, либо провести всю оставшуюся жизнь в праздных размышлениях. Но в обоих случаях жена его принимает на себя ведение всех семейных дел и должна быть счастлива тем, что хоть отчасти разделяет славу мужа и становится причастной к его будущему вечному блаженству.
Меж тем Талмуд изучается столь же неправильно, как и Библия. Его язык хранит следы различных восточных наречий, порой даже греческого и римского. Словаря, в котором можно было бы справиться об употребляющихся в Талмуде иностранных по происхождению выражениях, нет; иногда невозможно понять, как они должны читаться. Таким образом, содержание талмудических текстов во многом находится в прямой зависимости от мастерства толкователя.
Сначала осваивая Талмуд под руководством наставника, на второй ступени подготовки ученик обретает некоторую самостоятельность. Если ему, несмотря на первоначальные занятия, продолжают встречаться непонятные обороты и выражения, словарем служит учитель. Смысл же и внутренние связи ученик должен постичь сам, опираясь на комментарии. По обыкновению два из них содержатся под той же обложкой, что и текст Талмуда. Автор первого комментария — рабби Соломон Ицхаки [57], человек с большими грамматическими и критическими познаниями, отличающийся широкими и основательными воззрениями и выверенностью стиля. Второй комментарий известен под названием Тосафот [58]; он составлен коллективно. Происхождение его весьма примечательно.
В свое время несколько знаменитейших раввинов решили досконально изучить Талмуд. Они поделили его на части, и каждый выбрал себе одну. Тщательно проштудировав свои тексты, мудрецы сошлись вместе и начали обсуждение прочитанного. Первый раввин подробно изложил и истолковал первую часть. Второй привел места из второй части, явно противоречащие вышеизложенному. Третий принялся примирять эти противоречия на основании прочитанного им. Четвертый… Короче говоря, в конце концов раввины нашли окончательное толкование всем взаимоисключающим речениям Талмуда. Сколько же нужно остроумия и логических построений для того, чтобы примирить непримиримое и привести громадное многотомное творение, в котором одни и те же предметы рассматривается под разными углами зрения, к общему знаменателю, да еще и добиться при этом верного результата!
55
Новогрудок (
) в 1507–1795 гг. был центром Новогрудского воеводства в составе Польско-Литовского государства, с 1795 г. присоединен к Российской империи в результате третьего раздела Польши. В середине XIX в. здесь была создана известная иешива, относящаяся к движению
56
Ивенец (
57
Рабби Соломон (Шломо) Ицхаки (акроним: Раши; 
; 1040—1105) — крупнейший раввинский авторитет Средневековья, комментатор Библии и Талмуда. Комментарии Раши отличаются тщательным филологическим анализом, в них найден «здоровый» компромисс между буквальным и аллегорическим толкованием. Они стали неотъемлемой частью иудейских изданий данных памятников.
58
) — коллективное дополнение к комментарию Раши, составленное частично его зятьями и другими учениками. Одним из авторов