В последние четыре года моё время было почти полностью занято теософической работой — я писал, выступал с лекциями и проводил собрания возрождённой Лондонской Ложи. Я продолжал жить на Джермин стрит до июля прошлого (1915) года, после чего переехал (как я считаю, под влиянием свыше) на Тэвисток сквэр 38, где я сейчас пишу в комнатах, которые некогда занимал один из Учителей, когда жил в Лондоне. В 1887 г. (год юбилея королевы Виктории) в этой комнате прошло совещание Учителей (их присутствовало десять) и были предприняты определённые шаги для конечного сближения и союза во взаимной симпатии между отдалёнными доминионами Британской Империи.
Здесь можно записать информацию о связанном с этим интересном положении вещей, ещё не ставшую сейчас, когда я пишу это, общепринятой у изучающих теософию. До конца прошлого века народ Соединённых Штатов Америки отмечался как тот, из которого разовьётся шестая подраса нынешней пятой коренной расы. Однако этот народ слишком глубоко погрузился в материальную цивилизацию, чтобы быть в состоянии исполнить такое предназначение. В конце концов для новой подрасы была выбрана молодая раса славян, но ещё много пройдёт времени, когда она достаточно, так сказать, подрастёт, чтобы реализовать свой потенциал. До того роль временной шестой подрасы будут играть британцы.
А.П. Синнетт,
Май 1916 г.
2 января 1920 г.
P. S. Через четыре года после даты моей последней записи, обнаруживая себя всё ещё в физическом воплощении (2 января 1920 г.), мне представляется желательным добавить к истории своей жизни некоторые заметки, касающиеся условий, в которых я провёл эти четыре года. Но подробный рассказ об этом просто содержал бы записи продолжавшейся теософической работы, лекций и писательского труда, хотя к концу этого периода меня приятно удивила тёплая волна признательности за мою теософическую работу, которой я по своему прежнему опыту вовсе не ожидал.
Прежде чем перейти к этой очень приятной теме, можно записать одно интересное событие, случившееся несколько раньше. 3 ноября 1916 года я серьёзно заболел — у меня случился приступ плеврита. Мне пришлось позвать врача, который настоял на постельном режиме и необходимости сиделки. Он считал моё положение очень серьёзным, и позже я узнал, что он даже пытался выяснить, кто является моим ближайшим родственником, хотя я даже и не думал, что моей жизни что-то угрожает. День или два я страдал от боли, но в целом недолгое заключение в моих комнатах оказалось для меня довольно приятным, поскольку вокруг меня в значительных количествах собирались друзья. Поначалу доктор хотел для меня «покоя» и ограничить посещения, но я не смог вытерпеть такого режима, и друзья толпились вокруг меня каждый день. В один день был достигнут рекорд, когда, к изумлению моей сиделки, к вечеру у меня собралось 11 посетителей.
8 ноября мне уже было достаточно хорошо, чтобы я смог провести сеанс с Робертом Кингом, где мне было очень чётко указано на две недели покинуть Лондон, но до отъезда не покидать своей квартиры. У меня было приглашение от сэра Харри Гриффина, остановившегося тогда в гостинице в Танбридж Вэллс, и 10 числа я отправился к нему и не возвращался до 29-го.
Потом я узнал эзотерическое объяснение своей болезни. Ночью вне тела я работал с Графом в России. В связи с этой работой по какой-то причине я был материализован физически, и в этом состоянии какими-то врагами из тёмных был успешно обрызган вредоносным влиянием, которым они свободно пользуются, и которое мы назвали «пастой Нептунион», поскольку она готовилась с использованием некоторых влияний, принесённых с планеты Нептун. Поскольку, когда это произошло, я был материализован, произошла отдача на моё физическое тело, что вызвало описанную мною болезнь. В течение двух недель, проведённых за городом, я был вылечен на высших планах таким образом, чтобы сделать меня неуязвимым для повторных подобных нападений.
В июне 1918 г. я очень приятно провёл время, отправившись в Эдинбург, чтобы председательствовать на съезде Шотландской секции Т.О. М-р Эллингсен устроил всё для комфорта моего путешествия на север, а в Эдинбурге меня очень гостеприимно приняли мистер и миссис Ингрэм. Поездка была во всех отношениях очень успешной, и лекции и собрания, проведённые мною, получили очень тёплый приём. Я вернулся в Лондон опять под попечением м-ра Эллингсена, и кстати могу добавить, что с тех пор сердечные дружеские отношения с ним доставляют мне огромное удовольствие.
В августе 1918 я провёл очень приятные две недели с миссис Вийк в Ситоне, Девоншир, и, возвращаясь обратно кружным путём, посетил теософические ложи в Икзетере, Челтенхэме и Борнмуте, в последнем месте остановившись на несколько дней с мистером и миссис Макрэ, чья симпатия и дружба и до, и после поездки туда доставляла мне огромное удовольствие.