Сразу после зачисления в училище и формирования рот нас стали переодевать в форму, её выдавали прямо в бане. Я с детства любил военную форму и умел её носить. Отец часто получал форму не на себя, а мой размер, у прослужившего много лет офицера всегда был запас формы. Я в полевой форме ездил на уборку хлопка. Получая форму, я помогал ребятам правильно заправлять гимнастёрку и правильно наматывать портянки. Много ребят было городских, и они никогда не носили сапог. А вот на меня сапог не нашли. Самый большой был 45 размер, а я носил 47. Мне принесли 46 размер, но офицерские, яловые сапоги, и я купился этим, заработав в последствии себе вросшие ногти на обеих
У меня был не самый большой размер обуви в роте, Саша Уланович с нашего взвода носил 50 размер. Он гордился тем, что ему сапоги шли с одной колодки с Командующим Туркестанским военным округом генерал-полковником Лященко Н.Г., но большой размер был и его головной болью. Каждое утро он, пока нам не выдали тапочки, искал их по казарме. Дело в том, что, встав ночью в туалет, никто ни хотел влезать в свои сапоги, это была трудоёмкая работа. А в Сашины сапоги сунул ноги и пошёл. Он по утрам орал: "Мужики берёте сапоги, чёрт с вами, но вы хоть ставьте их на место".
Кстати летом в казармах спать было не возможно, страшная духота. Намочишь простынь, растелишь, слегка отжав, и тогда можно уснуть. Но часа через два она высыхает, и снова надо идти в умывальник. Так мы приспособились спать во дворе, на газонах, вокруг фонтана. Но нас за это гоняли. Приходит дежурный по училищу с проверкой, а в казарме только дневальный и голые кровати. Удивлённо спрашивает: "Где люди"? Тот тычет пальцем в окно и дежурный с высоты второго этажа созерцает лежбище "котиков". А попробуй, посчитай, всели на месте.
Начались занятия. Упор первое время делался в основном на военные дисциплины. Особенно на физическую и строевую подготовки. Мы заново учились ходить, но теперь строевым шагом. Все приёмы строевой подготовки отрабатывали с удовольствием, тем более, что нам сказали о том, что будем участвовать в параде 7 ноября. Это был парад, посвящённый 50 годовщине революции. К октябрю месяцу мы полностью прошли курс молодого бойца. Отстреляли положенные упражнения по огневой подготовке, довольно прилично ходили в строю, и неплохо пели строевые песни.
В увольнение в город нас не пускали, не положено пока не примешь присягу. Присягу мы принимали 10 октября. Дня за три нам выдали парадную форму: мундир защитного цвета, брюки в сапоги синего цвета, и хромовые сапоги. Когда мы надели хромовые сапоги, было такое ощущение, что на ногах тапочки, настолько они были легче яловых. Преодоление полосы препятствий.
В каждой воинской части день приёма присяги объявлялся праздничным днём, не исключением было и наше училище. С утра была прекрасная погода, октябрь в Ташкенте был одним из лучших месяцев года. Летняя жара уже спала, а холода ещё не наступили, такое тебе бабье лето, длиной почти в месяц. Всё училище выстроилось на плацу, вокруг было очень много гостей, пришли родители и знакомые ребят которые из Ташкента и области, немало приехало и из других городов и республик. Какие-то шефы, какие-то подшефные. Цветы и очень много девушек, а мы их не видели более двух месяцев.
Непросто так говорят, что у военных особое отношение к женщинам, да и у женщин к военным тоже. Люди цивильные просто не понимают, какая необыкновенная красота находиться рядом сними. Они просто к этому привыкают, свыкаются, и это для них становится обыденным.
"Из всего существующего заслуживают внимания:
женщины, лошади, власть и война".
Наполеон.
Люди гражданские не в состоянии почувствовать то, что чувствует человек военный, который постоянно находится в сугубо мужском коллективе, даже если гарнизон находится в городе. А если полигон, а если гарнизон в глухомани? Ну и, конечно же, воспитание. Весь воспитательный процесс в училище поставлен на воспитание в курсанте чести и достоинства, готовности пожертвовать собой ради других. Воспитывая любовь к Отечеству, воспитывалась любовь ко всему, что это Отечество составляет, и, прежде всего к женщине-матери.
Оторванные от семей вчерашние пацаны тянулись к женской ласке. И дамы отвечали взаимностью, не зря в фильме "О бедном гусаре замолвите слово", ведущий, сказал: " Жизнь в городе начинается тогда, когда в город входят военные".
Уже служа в 15 бригаде специального назначения, я воочию видел пример рыцарского отношения к женщине. На вечеринке один из офицеров оскорбительно отозвался, об одной, из присутствующих дам. Владимир Манченко, выпускник нашего училища, впоследствии начальник всего спецназа СССР, а затем и России, одним ударом сломал ему челюсть. Это "ЧП". За такое могли влепить взыскание по партийной линии, понизить в должности, да и вообще убрать из спецназа. Но здесь была задета честь женщины, все начальники, включая командира бригады и начальника политотдела, сделали вид, что ничего не произошло.