Я со своим агентом Тадеушем Левандовским на радио.
Хоть кофе мне уже по возрасту и не положен, но отказаться от него выше моих сил.
Страсть к игре во мне сильна, как и годы назад.
Трудно сказать, что я думала, но пробовала паштет безостановочно и слопала не меньше половины. Остальное доели мои гости, не сказав ни единого дурного слова об угощении. И все же пан Ришард от корицы в дальнейшем отказался и готовил нормальные паштеты. Но не в этом дело.
Тереса, которой наверняка моя мать рассказала в свое время о пристрастии Ежи к паштетам, вернувшись в Польшу после многолетнего проживания с мужем в Канаде…
Вот интересно, если бы это был мой авторский вечер, то есть встреча с читателями, лицом к лицу, разрешили бы они мне минутку помолчать, чтобы от души поскрежетать зубами? Кто знает, может, когда-нибудь я и напишу, что со мной сделалось при воспоминании… Ладно, умолкаю, а то отступленьице разрастется на полкниги.
Итак, моя тетка Тереса, вернувшись на родину, принялась изготовлять паштеты — главным образом для Ежи. Разумеется, они были очень вкусными, хотя и недосоленными, как правило. Сама я их почти не ела, одаряя теткиными вкусностями всю родню. В последний раз тетка Тереса приготовила совсем уж пресный паштет, без крупинки соли, и есть его было попросту невозможно…
Ах да, пан Ришард и его паштеты… Значит, новогодний паштет пана Ришарда был самый что ни на есть традиционный, без корицы, и, как обычно, он всем пришелся по вкусу. Разумеется, в сочельник мы его не ели — семейная традиция нами свято соблюдается, ведь ужин в сочельник обязательно должен быть постным, ничего мясного, независимо от того, как относятся к религии собравшиеся за праздничным столом и от прочих их причуд. Тут я тверда как камень, и точка. Такой меня воспитали, и я никому не позволю морочить мне голову и соваться в мои тарелки.
В конце концов, мои дети очень долго ждали этого дня, пусть даже не все дети, а только половина. Посчитаю. Ну вот, опять застопырка. С чего начать? С рождения упомянутых детей? Предположим, что та половина их, что принимала участие в торжестве… не стану упоминать Ежи, который в те годы жил не в Польше… Сдается мне, тогда он уехал куда-то за рубеж. Не говоря уже о такой мелочи, что между нами тогда шла война. Да ладно уж, чего там, небось все давно знают, что наше семейство никогда не было ангельским и образцовым.
Тогда начну считать с Роберта. Последнее семейное Рождество у моей матери мы встречали в восьмидесятом году, а потом начались всякие осложнения и огромные расстояния. Они — в Канаде, мы — здесь. Короче, очередного семейного сочельника детям пришлось ждать — не соврать бы — лет восемнадцать. Роберт уехал, Ежи вернулся, и в отсутствие Роберта сочельники отмечались то на улице Неподлеглости, то в Константине.
А еще мои сыновья разводились с первыми женами. И я тут совершенно ни при чем. Никакого влияния не оказывала, не мое это дело, сами решали. Я же любила всех своих невесток, и прежних, и нынешних, каждый раз одобряя выбор сыновей. А потом умерла моя мама. И кто, спрашивается, смог бы устраивать семейные застолья?!
Итак, спустя много лет пришлось взять эту миссию на себя. И состоялся первый семейный праздник после долгого перерыва в моем новом доме. На Рождество. Все шло без сучка и задоринки, да так и прошло бы, не вмешайся Тереса. Сразу после ужина она пожелала отправиться домой и потребовала, чтобы я отвезла ее.
Должна признаться, я не проявила должного христианского человеколюбия по отношению к престарелой тетке.
— Тереса! — со злостью заявила я ей. — Первый раз в жизни я встречаю праздник в своем собственном доме и первый раз за минувшие полстолетия могу никуда не уезжать. И не поеду!
— Так пусть меня отвезет Роберт.
— И речи быть не может. Роберт лишь вчера приехал из Канады после восемнадцати лет отсутствия, теперешней Варшавы не знает, где ты живешь — не знает, а в темноте ни за что не найдет. Сиди смирно и перестань морочить мне голову, такси заберет тебя через полчаса.
Эти полчаса дорого нам обошлись. Праздничная атмосфера… да бог с ней, с атмосферой, даже воздух в гостиной сгустился, мы с трудом дышали. Такси явилось пунктуально, но нельзя сказать, что привычка тетки рано ложиться всем нам доставила удовольствие.
Тут, кстати, стоит заметить, что в следующий сочельник таксисту пришлось долго ожидать у ворот, поскольку постаревшая на год Тереса совсем не торопилась домой, охотно посидела бы подольше, и нам пришлось уговаривать ее сжалиться над таксистом. Нет, я решительно не в состоянии предвидеть всех фанаберий своих родичей.