В этот день я чуть не потерял брата. При ведении боя в кишлаке пуля попала ему в живот. Как он сам потом рассказывал, что от удара даже упал. Подумал, что всё, надо звать на помощь, ранение в живот это не шутка. Потом смотрит, крови нет, да и боли нет. Оказывается, пуля попала в гранату Ф-1 и расколола её пополам. И хотя в гранату был вкручен запал, она, слава богу, не взорвалась.
В конце дня, когда уже стемнело, у меня был неприятный разговор с одним большим начальником. В расположении пехотного батальона скопилась большая партия пленных, более двухсот человек. Так вот этот стратег предложил мне их расстрелять. Я категорически отказался. Сказав, что мои солдаты убивают противника только в бою.
08.12.81 г. утром снова обрабатывали кишлак авиацией и артиллерией, мирных жителей там уже не было. Они все вышли накануне. И снова прочесали. После обеда ушли на Шибарган.
Результат операции:
— уничтожено 290 душманов;
— только нами взято 197 единиц стрелкового оружия, в том числе 2 шт. ДШК, большое количество патронов и мин (итальянского производства).
Наши потери — 3 убитых, 4 раненых.
Кстати, в Афгане, для идентификации погибших, не были предусмотрены ни какие медальоны для военнослужащих. Даже во время великой Отечественной войны такие медальоны были. Нам было предложено, чтоб каждый солдат написал свои данные и записку вложил в гильзу от автомата. На начальном этапе мы так и делали. Но жизнь показала, что это не эффективно. Патрон лежит в брюках, а брюки могут и сгореть. Где потом искать этот патрон. Мы стали делать браслеты из электродов для сварки. Все данные наносились на браслет, в том числе и группа крови, и он надевался на руку. Я такой браслет начал носить ещё в Чирчике.
Спустя двадцать лет, уже уволившись в запас, при прохождении одной из медицинских комиссий, я узнал, что всё это время носил на руке дезинформацию. На браслете у меня была положительная группа крови, а при проверке оказалось, что она у меня отрицательная.
После операции, кто-то из оперативной группы Армии, обгадил и меня и батальон «за глаза» обвинив в каком-то мародерстве, пришло время делить награды. Из Разведывательного управления Туркестанского военного округа приезжал разбираться начальник 3-го отдела полковник Лобадзе. Кого-то допрашивали, что-то писали. Но ничего не накопали, так как ничего и не было. Осадок только в душе неприятный остался и у меня и у остальных офицеров отряда.
Всех, кто заслуживал, я подал на правительственные награды. А мне и спасибо, ни кто даже не сказал. Дело в том, что отряд оперативно подчинялся штабу 40 Армии, а всеми другими вопросами ведало Разведуправление округа. Так, что мы были ничьи. С одной стороны это даже было хорошо. В течение года, мы не видели на каких проверяющих.
За два года из ГРУ, ни у нас, ни в 177 ООСПН, никто не появлялся. А ведь у них было всего два воюющих отряда, но видимо, там, на Садовом кольце, были более важные проблемы.
зам. командира группы, 1961 г. рождения.
Награждён орденом «Красная Звезда» посмертно.
Домашний адрес: г. Ташкент, массив Высоковольтный-81 кв.3 Мать: Курмаева Сойда.
командир отделения, 1960 г. рождения.
Награждён орденом «Красная Звезда» посмертно.
Домашний адрес: Читинская обл. г. Краснокаменск. 116/49 Отец — Щёгалев Юрий Данилович 1936 г.р.
Мать — Щёгалева Клара Васильевна 1937 г.р.
Брат — Щёгалев Юрий Юрьевич 1969 г.р.
Сестра — Щёгалева Ольга Юрьевна 1972 г.р.
Сестра — Щёгалева Елена Юрьевна 1974 г.р.
старший пулемётчик, 1962 г. рождения.
Награждён орденом «Красная Звезда» посмертно.
Домашний адрес: г. Чита — 22 ул. Энтузиастов дом.11 кв.16Мать — Чередниченко Раиса Александровна.
Публикация в газете «Правда», о взятии базы в Джар-Кудуке. Воевали мы, а в газете служба безопасности ДРА.
9 декабря получили данные от «Каскада», специальное подразделение КГБ, что на наш лагерь готовится нападение силами двух банд. Перегнал в лагерь одну роту на БМП, и приказал заминировать все подходы к лагерю.
На следующий день пошли маршем на восток, в сторону Анхоя и далее на Маймене. Это уже провинция Фариаб. Задача была провести через зелёнку роту охраны аэродрома, которая шла с Союза. Этот район был крайне опасен. Ни одна колона не проходила без потерь. Мы стояли сутки, в пустыне перед зелёнкой, ждали роту. Кроме нас была почти вся группировка войск, которая участвовала во взятии Джар-Кудука. На дороге поставили шлагбаум, и я приказал, чтобы водителям всех проходящих машин говорили, что мы завтра пойдём, но если будет хотя бы один выстрел, мы повторим Джар-Кудук.