Но и эта глупость не прошла. Я выехал за территорию части на служебном автомобиле, но затем подумал, зачем буду гонять машину, и пересев в микроавтобус театра, свой УАЗик вернул в парк.
Шишов понял, что полный прокол. И дальше уже была претензия не идущая, не в какие ворота. «Как я советский офицер, командир части, наконец, коммунист, мог поехать отдыхать в горы с артистками, ведь они все ветреные люди и не отличаются строгостью нравов».
По пути на пикник мы заехали домой, ко мне, к замполиту батальона, и взяли с собой жён.
Услышав от меня это, Шишов только пробурчал: «Идите».
«В жизни как, в театре, самыми требовательными
оказываются те, кто не заплатил за место».
Саша Гитри
А пикник удался на славу. Представьте себе горное ущелье ночь, и ария Мистера Х. Не обошлось и без эксцессов. Одна из певиц, кстати, народная артистка, решила спеть, залезши на дерево. Залезла, спела, а назад её уже пришлось снимать, так как храбрости у неё хватило только на то, чтобы влезть.
На следующий день заместитель директора театра спрашивает меня: «Игорь мы так вчера набрались, вино, что креплёное было»? Когда я ему сказал, что вино было сухое, но выпили его 60 литров, и это на двенадцать человек, восемь из которых женщины, у него глаза на лоб вылезли.
Осенью, ко мне из Москвы, приехал корреспондент журнала «Советский воин» подполковник А. Ключенков, он сказал, что у него задача написать обо мне очерк. Никаких интервью не было, я выполнял свою работу, а он просто три дня ездил со мной по всем точкам дислокации моего батальона, по полигонам и стрельбищам. При передвижениях в машине, я рассказывал ему об Афганистане и своём отряде.
Уезжая, Ключенков сказал, что он имеет право, что-то изменить, что-то добавить, таков жанр очерка. Очерк вышел в 24-ом декабрьском номере журнала за 1984 год. Кстати это был юбилейный 1500-й номер журнала. Конечно, в очерки были некоторые неточности, что-то было от корреспондента, ну и конечно о боевых действиях в Афгане он не мог писать правду, тогда это ещё было под запретом. Но в целом очерк, конечно, грел душу. Ключенков, спасибо ему, прислал мне один экземпляр с дарственной надписью.
Тбилиси 1984 год, с женой Александрой и дочерью Ольгой.
Прослужил я в батальоне охраны семь месяцев. Порядок был наведён, и меня перевели служить в мотострелковый полк 145 МСД на должность заместителя командира полка.
6.3. 90-й мотострелковый полк. Батуми.
В полк я прибыл в феврале 1985 года, на кануне перестройки приведшей страну к развалу. Как в то время говорили: «По России мчится тройка — Миша, Рая, перестройка». Ещё бабки говорили, что где-то в библии написано, что когда прейдёт к власти Михаил — меченый, намёк на пятно на голове у Горбачёва, будет много крови. Я как атеист, над этим просто смеялся. А как коммунист возмущался, так как считал, что кто-то хочет опорочить генерального секретаря партии.
Но, к сожалению, бабки оказались правы. Было что-то в библии или нет, но реки крови были. И чтобы не говорил Горбачёв, на его совести тысячи убитых, зверски убитых, в межнациональных разборка людей. Государство должно и обязано было это предотвратить. А как участник этих событий, скажу, что и могло это сделать, но не было просто политической воли. Толи это была импотенция власти и самого Горбачёва, толи это был хорошо от режиссированный сценарий. Я уверен, так как сам был свидетелем происходящего, во втором варианте. Мне сложно сказать, кто был режиссер, но то, что исполнителем был Горбачёв с сотоварищами, сомнения нет, и надо бы его судить за пролитую кровь, а он фонды возглавляет.
То, что всё это было тщательно, спланировано, у меня появилась глубокая убеждённость именно во время службы на Кавказе. Но прежде чем разваливать страну, прежде всего надо было развалить один из важнейших институтов государства отвечающего за его безопасность, а именно — Армию. Первые признаки надвигающегося развала я почувствовал, служа в Батуми.
Правда, в Батуми размещался штаб дивизии, а полк наш стоял в селении Хелвачаури, это восточнее Батуми километров 7–8, но в город ходил троллейбус.
Нет, я тогда не понимал, что происходит, и не только я один.
Подавляющее большинство офицеров не могли понять, почему не работают законы? Почему не привлекаются к ответственности военнослужащие, совершившие воинские преступления?