Росту в нем под два метра, и ракурс снизу вверх, в общем-то, должен быть ему привычен. (Военврач Синицын, правда, повыше, но толку… Синицына разглядываешь запросто, без душевного подъема.) Иногда, когда у него хорошее настроение, Стодеревский рассказывает занятым какой-нибудь сборкой-разборкой взводам о том, что в руках настоящего воина — даже шомпол опасное оружие. Под Кандагаром, например, двое душманов, зарезав уснувший караул, перебили шомполом целый взвод. Зажатый в кулаке, он подносится к уху спящего и сильным ударом вгоняется внутрь
— Только перед самым ударом нужно будить, поймать момент, когда человек начинает просыпаться. Тогда он не кричит. (от Стодера. — перепутал парень, такой случай был не в Афгане, а осенью 1942 г. под Сталинградом, наша разведка уничтожила целую немецкую роту).
Голос у Стодеревского приятный, обволакивающий бархатом. Как у Деда Мороза на детсадовской елочке. Он слегка пришепетывает, самую малость — шипящие просто цепляются своими лапками за его пышные светлые усы.
Он никогда не кричит. Солдаты никогда не говорят о нем гадостей. По воскресеньям на спортивном празднике первым бежит по желтому пыльному серпантину до горного озера. Тем, кто его обгонит, — увольнительная. Но, кажется, его никто ни разу не обгонял.
(от Стодера. — не увольнительная, а отпуск домой на 10 суток. Трое ездили).