Второй подобный случай у меня был, когда я уже был офицером. Я был в отпуске, у своих родителей, в городе Донецке. Мы с женой стояли в очереди, в каком- то магазине. Мужичёк, лет сорок, не высокого роста, выхватил у женщины кошелёк и бросился бежать. Но пробежал он не более 40 метров. Я поймал его за шиворот и хорошо встряхнул. Он сопротивляться не стал, а просто выбросил кошелёк. Зная то, что при отсутствии кошелька его вину доказать будет невозможно. Я, как Пинкертон, взял кошелёк носовым платком и сунул воришке в карман. При этом дал ему затрещину и предупредил, что если попытается его выбросить, то отверну ему голову. Не вдалеке находился постовой милиционер ему я и сдал вора. Но видимо его отпустили, так как меня ни кто не пытался вызывать как свидетеля.
Третий случай был уже в Чирчике. Я был дежурным по караулам, есть такая должность в каждом воинском гарнизоне. Ехал с нарядом патрулей по городу. И вдруг вижу, по тротуару бежит девушка, высоко поднимая ноги, так, будто собирается выполнить разряд по бегу. Юбка во все стороны развевается. Так по городу не бегают. А впереди неё, в метрах ста, бежит парень. Я понял, что-то не так. На ходу открыл дверку, вылез на подножку и жестами показываю ей, что наверно надо того парня поймать. Она утвердительно махнула головой. Мы обогнали бегущих, и я приказал солдатам поймать парня. Он пытался бежать, потом сопротивляться, но от спецназа не сбежишь. Его поймали и слегка успокоили. И опять была попытка выбросить кошелёк, которую мы естественно пресекли. Вора сдали в милицию, оформив все положенные документы. Он оказался не местный, из Ташкента. Но через недели, находясь в Ташкенте, я его видел спокойно гуляющего по улице. Милиции не нужны лишни преступления, да ещё от гастролёра, общую положительную картину портят.
Четвёртого карманника я поймал, когда был уже давно на пенсии, в марте 2005 года, на вокзале в г. Киеве. Жена провожала меня в командировку. Стоим у вагона, до отправки оставалось минут десять. К вагону идёт молодая женщина с ребёнком на руках, а сзади к ней буквально прилип парень. Я сначала подумал, что он её сопровождает. Но шёл он как-то неестественно сзади, сбоку и рука его лежала на сумочке. Я понял, что это вор и пошёл в их сторону. Женщина подошла к вагону и в тот момент, когда она стала подниматься по ступенькам, воришка выхватил из её сумочки кошелёк и быстрым шагом пошёл вдоль состава. Я догнал его, и, схватив сзади за плечи, слегка встряхнув, потребовал отдать кошелёк. Он попытался выразить своё недоумение, но когда я тряхнул его ещё раз, он, извинившись, кошелёк отдал. Поднявшись в вагон, я отдал его женщине, но, правда, не удержался, и прочитал ей лекцию о бдительности.
В конце первого курса я уже чувствовал себя в училище как рыба в воде. И поэтому решился на авантюру. В Тахта-Базаре у меня осталась девушка, и я решил на майские праздники к ней съездить. «Зов женщины сильней воли командира».
Всё просчитал до мелочей. 30 апреля улетаю самолётом в Мары, вечером идёт поезд на Кушку, через Тахта-Базар. Два дня там, и четвёртого я уже в училище. В праздничные дни, их было тогда четыре, ребята на вечерних поверках меня прикроют, а к началу занятий я уже буду стоять в строю. Отпускного билета у меня, конечно, не было, сделал только липовую увольнительную записку. Но она годилась только в Ташкентском гарнизоне, а мне предстояло пройти через погранзону. Режим погранзоны я знал, в поезде проверялись документы 100 % пассажиров, и если нет специального пропуска или отметки в паспорте, что ты местный житель, с поезда снимали для разбирательства. Да и билет на поезд без этих документов не продавали.
Я взял билет до границы зоны в общий вагон, никто не будет контролировать вышел я на своей станции или нет, тем более, что поезд шёл ночью. При приближении пограннаряда я залез на третью полку, туда, куда складывают матрасы в надежде, что меня не заметят. Но прапорщик, старший наряда, попался глазастый, пришлось слазить и показывать документы. Я уж думал, что влип. Но, прочитав мою фамилию в военном билете, и уточнив, не сын ли я майора Стодеревского, прапорщик отдал мне документы и ещё минут пять рассказывал солдатам какой толковый офицер мой отец. Мне было приятно, что спустя 2 года после увольнения в запас отца в погранотряде помнят.