Норман выглядел слегка подвыпившим от пива. Он часто улыбался Ники. Ее белокурая нордическая красота привлекла его внимание. Она вежливо улыбнулась в ответ.
"Но я вижу, как Терри, который неравнодушен к Ники, начинает проявлять признаки ревности.
Кроме того, Ники никогда не проявляла интереса к мальчикам.
А Дюк стоит почти лицом к лицу с Шарпом, когда тот с ним разговаривает.
Никакой агрессии.
Но у меня такое чувство, что Дюк оценивает Шарпа. Как будто он оценивает телосложение и поведение мужчины на случай, если однажды ему придется с ним драться".
Когда Памела помогала Лорен раздавать тарелки с мясным ассорти, картофельными чипсами, соусами, начос и хлебом на закваске, она снова ощутила тревожный приступ паранойи.
"Действительно ли это паранойя, - подумала она, - или я улавливаю целую кучу зловещих признаков в языке тела парня, который называет себя Дюком?
Настораживало затравленное выражение лица Нормана.
И еще Бутс – необычная, непонятная Бутс.
Жестоко называть другого человека неадекватным, не зная его по-настоящему. Но уж определенно она странная. Как будто с отсутствием связи с остальным человечеством".
Но, возможно, Памела была в меньшинстве.
"Что будет, если я подойду к Лорен и Шарпу и скажу: "Эй. Эти трое - я им не доверяю. Они что-то замышляют"? Может они подумают, что я странная.
Может попросят меня уйти.
А я не хочу этого делать. Я люблю Ямы. Мне нравятся здешние люди (кроме Банды троих). Я хочу остаться здесь. Очень хочу".
Глава 40
Норман размышлял. Хотя он ни с кем не делился своими эмоциями, ему, как и Памеле, тоже было не по себе.
У Дюка были планы на Питс.
Дюк ничего подробно не объяснил. Просто сказал: "Мы сделаем это место своим". Дюк часто повторял это заявление. Но он так и не объяснил, как это будет происходить.
Сейчас, в восемь часов утра, Норман решил прогуляться, чтобы проветрить мозги, прежде чем дневная жара захватит пустыню и всех ее обитателей в плен.
Но, черт возьми, он хорошо спал. Неудивительно. Они были в бегах несколько дней, Дюк избил его до потери сознания, а потом они шли пешком через пустыню и чуть не умерли от жажды.
Если бы не Шарп.
Этот человек-загадка, окутанный тайной. Почему он ездит по пустынным дорогам в этом старом автобусе, полном манекенов?
Какие-то религиозные убеждения?
Какое-то психическое расстройство?
Но Шарп привел их в тихое место, где не было полицейских. Место с хорошей едой. Туда, где был трейлер с мягкими кроватями.
Так что Норман спал сном мертвеца. И ничего не слышал.
Все же он был разочарован тем, что Бутс предпочла делить постель с Дюком, а не с ним. Бутс была эксцентричной. Раздражающей. Смахивающая на свиноматку.
Но Норман никак не мог насытиться сексом с ней. Ему нравилось, когда она сосала его член. Или когда она опускалась на четвереньки с улыбкой приглашала трахнуть себя по-собачьи.
Нравилось видеть, как ее кожа покрывается пятнами от сексуального возбуждения, когда он входит в нее. Как ее сиськи тряслись от ударов его паха о ее.
Сердце Нормана забилось сильнее. В его члене началось покалывание.
Одно только воспоминание о голой Бутс наводило его на горячие эротические мысли.
Но вместо того, чтобы удовлетворить эти желания, прошлой ночью, раздеваясь перед сном, он услышал, как эта парочка стонет от удовольствия. Тонкие стены трейлера ничего не удерживали. Он даже смог услышать хлюпанье, когда Дюк погружал свой твердый как камень член в мокрую "долину наслаждений" Бутс...
Счастливый ублюдок.
Он щелкнул языком. "Оставь это, Норман. Займись осмотром достопримечательностей".
По крайней мере, шум не помешал ему заснуть в ту же секунду, как он закрыл глаза.
Норман неторопливо пересек стоянку кафе. С одной стороны тянулась цепочка трейлеров. С другой - куча брошенных машин.
Некоторые были настоящими развалинами. Такие старые, что сам Генри Форд мог лично накачать шины, прежде чем они выезжали из мастерской. Но еще - и это сильно возбудило любопытство Нормана - были и новые машины.
Некоторые в хорошем состоянии.
Несмотря на пыль.
Можно было представить, как кто-то садится в машину, заводит ее, а затем уезжает в вихре пыли.
Только вот они явно никуда не ездили уже несколько лет. Шины частично сдулись. Ветровые стекла покрыты толстым слоем пыли. На капоте одного серебристого "Понтиака" загорала большая зеленая ящерица. Кто мог оставить такие машины у кафе в пустыне?