Сырость?
А когда он оправился от легкого сотрясения, то обнаружил и кое-что еще.
Памела высказала это первой.
- О! Этот запах. Что это?
Норман понял, что все, что он съел за последние двадцать четыре часа, делает все возможное, чтобы вернуться обратно в его глотку. Он сглотнул.
- Какая вонь... Задохнуться можно.
Спрашивать Памелу, не пострадала ли она при падении, было уже неважно. Оба они были сосредоточены на ужасающем запахе со дна ямы.
- Добро пожаловать в шахту, которая превратила Питс в Ямы, - с трудом выдавил Норман. - Но - черт возьми - что за запах. Он такой густой, что можно разрезать ножом.
Норман огляделся. Слишком темно, чтобы что-то разглядеть здесь внизу. Однако над ними он увидел яркую дыру, через которую они упали. Части верхних стен шахты были освещены ярким заходящим солнцем.
Но здесь внизу...
Тьма.
Темнота и вонь...
Сладковатый тошнотворный запах. Распад. Брожение. И с оттенками дерьма. Как будто кто-то круто обделался, обожравшись шоколадом.
Норман сказал:
- Пощупай вокруг... попробуй понять, почувствовать, на что мы упали.
- О... мой... Бог... - Памела знала, во что они вляпались.
Норман тоже.
- Черт... Этого не может быть.
Голос Памелы прошептал из темноты.
- Мы нашли место, куда Питс сбрасывает свои объедки.
- Думаю, я только что поднял руку, - сказал Норман. - Он нащупал окоченевшие пальцы. Запястье, казалось, было распилено. Его палец нащупал обрубок порезанной кости.
- А я положила руку на чью-то голову, - сказала Памела. - Фу... Я чувствую глаза... ик... нет, я чувствую, где были глаза.
- Что-нибудь еще?
- Части тел вокруг. Ты еще ничего не видишь?
- Нет. Наверное, это и к лучшему.
- Фу, какая вонь... Не знаю, сколько еще я смогу вынести.
Норман согласился.
- И мы знаем, кто это создал. - Он сглотнул. - Сюда добрые люди из Ям сбрасывают тела. Или то, что от них осталось.
- Должно быть, они десятилетиями сбрасывали сюда человеческие останки. Их могут быть сотни.
- Нам повезло, что они это делали, - сказал он ей. - По крайней мере, трупы смягчили наше падение.
- Оооо-иии. Я вся в трупном соке. Чувствуешь, какая у тебя липкая кожа?
- Не надо... Он и у меня на губах тоже.
Норман слышал шорохи. Памела, должно быть, все еще обыскивала останки в темноте.
- Нашла что-нибудь? - он спросил.
- Ну, кроме сам знаешь чего - голов, рук и прочего дерьма - тут еще целлофановые пакеты, полные всякой всячины.
Он тоже ощупал все вокруг, пока его рука не наткнулась на шуршащую пленку.
- Похоже на мешок с одеждой.
- Наверное, вещи этих людей.
Он услышал хлюпанье, за которым последовал дребезжащий звук.
Памела сказала:
- По-моему, я только что сидела на чьем-то животе... О Боже, посмертный пук... Это самое отвратительное, не так ли?
Норман согласился бы, но он боролся с позывами к рвоте.
В том самый момент, когда он начал забывать о вполне реальной угрозе, которая должна была быть главной в его сознании, он услышал голос, доносящийся сверху.
- Ох, Норман. Ку-ку! Ты там в порядке, Норми?
- О, черт, эти двое, - прошептал он.
Ни один из них не ответил на зов Бутс.
- Эй, Норман, ответь даме! - крикнул Дюк. - Не заставляй меня спускаться туда!
Жуткая парочка на поверхности подумала, что это смешно. Они оба рассмеялись.
Через секунду Норман услышал звук, нечто среднее между стуком и хлюпаньем.
- Норман, они что-то сбросили на нас, - предупредила его Памела.
Норман посмотрел вверх на круг света, который был входом в шахту. Разглядел две головы, смотревшие вниз с расстояния примерно в тридцать футов. Он также увидел, как по воздуху к ним летит шина грузовика.
Норман бросился в сторону.
Глухой удар.
- Памела, с тобой все в порядке?
- Нормально. Но предлагаю убраться с линии огня.
Просто для пущего эффекта один из двоих наверху выстрелил из револьвера в шахту.
Бах... шлепок.
Чьи-то останки приняли пулю.
- Норман, - прошипела Памела. – Сюда.
- Куда это, черт возьми, "сюда"?
- Я здесь. Следуй за моим голосом.
- Что происходит?
- Я у входа в туннель... Во всяком случае, я так думаю... Иди ко мне, здесь они не смогут в тебя попасть.
- Здесь так темно, что они все равно стреляют вслепую.
Бах... вой рикошета, затем шлепок.
- Но с другой стороны, – добавил он, - если стрелять в темноту, все равно можно во что-нибудь попасть, а я не хочу быть этим чем-то.
- Тогда перестань трепаться и иди на звук моего голоса.
Норман понятия не имел, откуда доносится голос Памелы. Вместо этого он протянул руки, пока не нащупал край шахты. Затем он последовал за ней. Змеиный укус все еще жалил его бедро. В воздухе воняло. Его тело было липким от пота и ихора[41], сочащегося из частей тел. Но он продолжал идти.