Мы долго ломали голову, почему так случилось. По всему выходило, что ЦРУ сознательно пошло на передачу нам таких важных материалов.
Подозревать американскую разведку в благотворительной деятельности у нас никогда не было оснований, намерения содействовать достижению паритета в области космических вооружений тоже как-то не просматривались, поэтому, анализируя это явление, мы пришли к двум возможным выводам.
Первый заключался в том, что ЦРУ, видимо, преследовало какие-то ведомственные, несомненно, очень важные цели, и поэтому, несмотря на неизбежные издержки, допустило утечку секретной информации, в то время как оно было обязано ее охранять.
Такой целью могли быть только выявление и вербовка советских разведчиков!
Сделав такой вывод, мы еще раз проанализировали всю работу с этим американцем и пришли к не менее ошеломляющим выводам.
Оказалось, что многие разрозненные факты, не имевшие, как нам думалось ранее, никакой связи с этим мероприятием, связаны с ним самым тесным образом.
Дело в том, что мы никогда не встречались с техником на территории США, поскольку это было весьма опасно и могло привести к его провалу (кто знал, что это дело было с самого начала провалено?). Поэтому он время от времени выезжал в различные страны с более благоприятной для этого обстановкой, где и встречался с нашими сотрудниками. По этой причине за десять лет с ним пришлось встретиться многим нашим разведчикам, а с учетом того, что эти встречи проходили под контролем ЦРУ, все они были расшифрованы.
В отношении шести разведчиков, безусловно, без участия техника, были осуществлены грубые провокации, еще несколько с большим шумом были выдворены, и все это было проделано таким образом, что у нас ни разу не возникла мысль, что виновником всех наших неприятностей является наш «друг».
Такая игра, как говорится, «стоила свеч», и ради этого можно было, конечно, пожертвовать некоторыми секретными сведениями военного характера.
Второй вывод был не менее интересным.
Подставленный нам американец, по заключению всех, кому «посчастливилось» с ним работать, был наделен несомненными авантюристическими наклонностями.
Собственно, таких людей и подбирают секретные службы для участия в подобных мероприятиях. Чего может достигнуть человек, не имеющий склонности к мистификациям и приключениям?
Со временем техника, видимо, захватила новая жизнь, полная невероятных событий и, несомненно, намного более интересная, чем повседневная рутина научной лаборатории.
Еще бы! Он разъезжал по всему миру, имел возможность щедро расходовать не свои, и притом немалые, деньги, поскольку он с одинаковым успехом «доил» не только нас, но и ЦРУ, «тайно» встречаться с сотрудниками советской разведки, играя роль нашего «друга», — и так продолжалось десять лет!
Видимо, другой жизни он себе уже не представлял.
Ради этого он, несмотря на зрелый возраст, упорно не заводил семью, пожертвовал своей служебной карьерой, потому что совмещать нормальную службу с продолжительными разъездами было, конечно, невозможно. Никакое ЦРУ никогда не сумело бы повысить его по службе — для этого потребовалось бы объяснить, за какие заслуги американская разведка проявляет такое участие в его судьбе.
Но ничто не может продолжаться бесконечно всему когда-то приходит конец!
Такой конец в этой «игре» мог наступить в том случае, если бы мы утратили к нему интерес. А утратить интерес мы могли, если бы он перестал передавать нам действительно секретную и ценную информацию.
И вот тут, видимо, возникло противоречие.
С одной стороны, в ЦРУ не могли допустить утечки информации, которая, как любят выражаться американцы, наносит ущерб их национальным интересам, и поэтому всемерно ограничивали ее объем и содержание, а с другой — их агент, руководствуясь личными, эгоистическими соображениями (ох уж эти «личные» соображения агентов!), весьма далекими от национальных интересов США, всячески стремился продлить свою «красивую жизнь» на «благо» двух разведок и ради этого был готов на все.
А добиться своей цели он мог бы, только постоянно стимулируя наш интерес к сотрудничеству с ним.
Как это сделать? Очень просто: нарушить полученные от ЦРУ инструкции и на свой страх и риск снабжать нас такими материалами, которые нам нужны, то есть делать то, чего как раз и стремились не допустить его шефы!
Вот почему и повторная экспертиза дала положительное заключение!
Видимо, и в ЦРУ со временем стали все больше и больше приходить в недоумение: с какой это стати мы проявляем такую заинтересованность в продолжении работы с их агентом, бегаем за ним по всему миру, платим ему большие деньги за материалы, не представляющие в общем-то большой ценности (так они считали, объективно оценивая информацию, которую разрешили ему передавать)? И их одолели сомнения в его честности!
А когда у разведки появляются такие сомнения, она делает все, чтобы их перепроверить.
У американцев для этого есть один довольно эффективный способ: они посадили своего морально нечистоплотного агента на «детектор лжи» и вытряхнули из него все его «соображения», которыми он руководствовался, обманывая обе разведки. Безусловно, после такой проверки участь незадачливого техника была решена. Однажды он не приехал на очередную обусловленную встречу, а вскоре мы узнали, что он «погиб в автомобильной катастрофе». Так оборвался «жизненный путь» этого агента-двойника…
Вот этот-то случай и наводил нас на мысль, что, возможно, и Рольфа заподозрили в «самодеятельности»: в нарушении полученных от руководства контрразведки, а другими словами, от американцев инструкций, за что он и был жестоко наказан. А может, его ни в чем и не заподозрили, а просто нашли козла отпущения, обвинили в двурушничестве и свалили на него вину за этот провал.
Его несчастье состояло в том, что он оказался пешкой в большой политической игре, которой руководила такая могущественная и безжалостная организация, как Центральное разведывательное управление США, поэтому его шефы не смогли или не захотели его защитить. Впрочем, давая согласие на участие в этом деле, Рольф сам должен был знать, что по законам того общества, интересы которого он защищал, судьба людей, подобных ему, всегда предопределена заранее: в случае успеха их награждают последними, в случае неудачи с них первых снимут все, если потребуется, то и голову! Да и что могла значить его голова в той игре, которую ведут сильные мира сего? С президентами расправляются, как с нашкодившими мальчишками, что им какой-то старший инспектор?!
…Вскоре из сообщений телеграфных агентств мы узнали, что возбужденное адвокатом Грюнфельдом дело против ЦРУ заглохло. От вдовы Рольфа просто откупились, и она отказалась от своего иска.
Этого, конечно, следовало ожидать: хваленое западное правосудие еще не дошло до того, чтобы позволить какому-то адвокату выставить на всеобщее поругание людей, верой и правдой защищавших оплот буржуазной демократии, каким считаются Соединенные Штаты Америки.
И все же провал этой операции имел для некоторых ее участников неблагоприятные последствия. Через какое-то время без лишнего шума отправили на пенсию Бодена и еще нескольких ответственных сотрудников контрразведки. А еще чуть позже нам стало известно, что Ричард Палмер был понижен в должности и направлен в Ливан, где все с большей силой разгоралась гражданская война. На несколько лет он выпал из нашего поля зрения, но ему все же удалось целым и невредимым выбраться из этой заварухи, и судьба снова свела меня с ним, но уже на другом континенте и при весьма необычных обстоятельствах. Как иногда случается в нашей профессии, на этот раз мы поменялись ролями, и вновь я оказался удачливее его.
Но это уже совсем другая история, и, возможно, когда-нибудь я расскажу о ней, если наступит такое время. А может, и не наступит никогда. У каждой профессии свои законы, и основной закон профессии разведчика — необходимость хранить тайну.
Вот и сейчас, по прошествии многих лет, данное мной обязательство не разглашать государственную тайну не позволяет мне рассказать, как был использован полученный мной от Палмера «Специальный мандат», из-за которого, собственно, и проводилась эта операция. Могу только сказать, что во многом благодаря этому документу нашему правительству удалось успешно провести крупную внешнеполитическую акцию, которая вызвала бурную и неоднозначную реакцию во всем мире.