– Это обоснованное мнение.
– А Элизабет Тейлор? Разъезжая на этой машине, не подвергаешь ли ты ее какой-нибудь опасности?
– Каким образом?
– Сигрейв… этот человек полубезумен.
Я наблюдал, как он приближался к концу скоростной автострады, не пытаясь, несмотря на дорожные знаки, снизить скорость.
– Воан, а она уже когда-нибудь попадала в автокатастрофу?
– В большую не попадала. Значит, у нее еще все впереди. Можно даже предположить, что она погибнет в уникальном столкновении. Оно просто перевернет все наши сны и фантазии. Человек, который умрет в автокатастрофе с ней…
– Сигрейв сумел оценить эту идею?
– По-своему. Мы приблизились к клумбе разворота. Впервые после того, как мы отъехали от лаборатории дорожных исследований, Воан воспользовался тормозами. Качнувшись, тяжелая машина пошла по длинной дуге, несущей ее наперерез такси, уже начавшему свой путь вокруг клумбы. Вжимая в пол педаль газа, Воан вырулил перед носом машины под скрип ее шин, более громкий, чем сигнал ее же клаксона. Он закричал через открытое окно на водителя и помчался вперед, к узкому каньону ведущей на север дороги.
На ровном участке пути Воан протянул руку и взял с заднего сиденья портфель.
– Я опрашиваю людей, желающих участвовать в моей программе, с помощью этой анкеты. Если я упустил какие-то вопросы, допиши их. Тяжелый автомобиль двигался в направляющемся в сторону Лондона потоке машин. Я просмотрел несколько анкет. Люди, заполнившие их, достаточно хорошо представляли мир Воана: два программиста из его бывшей лаборатории, молодой диетолог, несколько стюардесс из аэропорта, специалист по мед-оборудованию из клиники Елены Ремингтон, а также Сигрейв и его жена Вера, телережиссер и Габриэль. Автобиографические данные свидетельствовали, как я и ожидал, о том, что они все когда-то попадали в маленькую или большую автокатастрофу.
В каждой анкете опрашиваемому был предложен список знаменитостей из мира политики, шоу-бизнеса, науки, искусства и преступного мира и надо было создать для одного из них воображаемую автокатастрофу со смертельным исходом. Просматривая предлагаемый список, я увидел, что большинство из них были еще живы, немногие уже умерли, некоторые погибли в автокатастрофах. Складывалось впечатление, что имена наскоро выбраны из газетных и журнальных заголовков, телерепортажей и документальных киножурналов.
С другой стороны, список предлагаемых ран и причин смерти красноречиво свидетельствовал о напряженном и обстоятельном исследовании. Была перечислена почти каждая из возможных яростных конфронтации между автомобилем и тем, кто в нем сидит: пристяжные приспособления, геометрия травм коленных чашечек и тазобедренных суставов, деформация салона при лобовых и боковых столкновениях, травмы, полученные на разворотах, на перекрестках автострад, на перекрестках автострад с маленькими дорогами, детали, выбрасываемые из автомобиля при ударе сзади, ссадины при переворачивании машины, ампутация членов дверными стойками, повреждения лица о приборный щиток и отделку окна, черепные травмы, нанесенные зеркалами заднего вида и солнцезащитными щитками, повреждения при цепных столкновениях, ожоги первой и второй степени при авариях, сопровождаемых повреждением и взрывом топливных баков, травмы груди, пробитой механизмом руля, травмы живота, причиненные неисправным пристяжным оборудованием, вторичные столкновения между пассажирами передних и задних сидений, травмы черепа и позвоночника при полете сквозь лобовое стекло, разнообразные травмы головы, полученные при ударе о лобовое стекло, травмы у самых маленьких детей, включая младенцев, травмы, причиненные протезами, травмы в машинах, оборудованных системой управления для инвалидов, сложные дополнительные травмы у людей с одной или двумя ампутированными конечностями, травмы, причиненные дополнительным автомобильным оборудованием, таким как магнитофоны, бары для напитков и радиотелефоны, травмы от фирменных медальонов, крепежа ремней безопасности и защелок форточек.
Наконец, была перечислена группа травм, которая больше всего занимала Воана, – повреждения половых органов, вызванные автокатастрофами. Фотографии, иллюстрирующие предлагаемые для выбора варианты, были, очевидно, подобраны с колоссальной тщательностью: вырваны из журналов по судебной медицине и учебников по пластической хирургии, скопированы с научных монографий, изъяты из отчетов, украденных во время его визитов в Эшфордскую больницу.
Когда Воан свернул на площадку заправочной станции, алый неровный свет ее неоновой вывески упал на зернистые фотографии отвратительных ран: груди девочек-подростков, деформированные циферблатами; силиконовая грудь пожилой домохозяйки, снесенная хромированной стойкой окна; соски, рассеченные фирменным знаком; травмы мужских и женских половых органов, причиненные корпусами рулевых колонок, осколками лобового стекла при полете сквозь него, смятые дверными стойками, пружинами сидений и деталями ручных тормозов, рукоятками кассетников. Ряд снимков изуродованных членов, рассеченных промежностей, смятых яичек вырвал из темноты мигающий свет, пока Воан стоял у багажника своей машины, отпуская работнице заправки двусмысленные комплименты. На некоторых снимках ранения были проиллюстрированы еще и теми частями автомобиля, которые их причинили: возле фотографии рассеченного члена был изображен фрагмент тормозного механизма; над снимком сильно ушибленной промежности крупным планом был представлен автомобильный клаксон с фирменным знаком. Это соединение изорванных половых органов с частями автомобиля создавало ряд волнующих сочетаний, вызывающих новый поток; боли и страсти. И те же сочетания – еще более ужасающие, когда казалось, что они вскрывают подспудные черты характера, – я видел на снимках травм лица. Эти раны сопровождались, как средневековые манускрипты, вставками, изображающими фрагменты отделки рукояток и клаксонов, зеркал заднего вида и циферблатов. Лицо мужчины с расшибленным носом располагалось рядом с хромированной эмблемой производителя. На больничной тележке лежала темнокожая девушка с невидящими глазами, рядом – зеркало заднего вида. Его стеклянный взгляд заменял ее зрение.
Сравнивая заполненные анкеты, я отмечал различия в вариантах катастроф, выбранных людьми, которых опросил Воан. Вера Сигрейв выбрала наугад, словно она едва различала в сознании полет сквозь лобовое стекло, перевертывание и лобовое столкновение. Габриэль сделала ударение на травмах лица. Больше всего волновали ответы Сигрейва – во всех катастрофах, разработанных им, единственными травмами его гипотетических жертв были жестокие повреждения половых органов. Из опрошенных только Сигрейв выбрал небольшую галерею мишеней из пяти киноактрис, игнорируя политиков, спортсменов и теледеятелей, перечисленных Воаном. Для этих пяти женщин – Гарбо, Джени Мэнсфилд, Элизабет Тейлор, Бордо и Рашель Уэлш – Сигрейв создал настоящую сексуальную мясорубку.
Впереди нас зазвучали клаксоны. Мы слились с первым интенсивным потоком машин на подъезде к западным окраинам Лондона. Воан нетерпеливо постукивал по рулю. Шрамы на его губах и лбу выделялись в вечернем свете четким рисунком – образец для грядущего поколения ран.
Я листал анкеты. Фотографии Джени Мэнсфилд и Джона Кеннеди, Камю и Джеймса Дина были размечены цветными карандашами, линии окружали их шеи и промежно сти, груди и щеки, пересекая губы и животы. Джейн Мэнсфилд выходила из машины в студийном павильоне, левая нога на полу, правое бедро поднято, открывая максимум своей внутренней поверхности. Чарующе улыбаясь, она выставила вперед грудь, почти касаясь вычурной стойки выпуклого лобового стекла. Одна из опрошенных – Габриэль – отметила зоны воображаемых ран на ее левой груди и обнаженном бедре, еще одна зона – на горле; тем же ярким карандашом были выделены части машины, которые должны были бракосочетаться с ее телом. Свободные места на анкетных листах были исписаны небрежным почерком – аннотации Воана. Многие заканчивались вопросительным знаком, словно Boан размышлял над альтернативными обстоятельствами смерти, принимая некоторые как приемлемые и отвергая другие как слишком надуманные. Бледная репортерская фотография машины, в которой погиб Альбер Камю, была тщательно обработана, приборная панель и ветровое стекло отмечены словами «переносица», «мягкое небо», «левая скула». Целая область в нижней части приборной панели была отведена половым органам Камю, циферблаты покрыты штриховкой, на левом поле даны пояснения: «головка члена», «мошонка», «мочеиспускательный канал», «правое яичко». Из разбитого лобового стекла открывался вид на смятый капот автомобиля – арка из покореженного металла, обнажающая мотор и радиатор, покрытые длинной V-образной лентой белого цвета: «сперма».