– Похоже, ты загнана в угол? – В речи старика снова проскочила насмешка.
– Ещё нет, – покачав головой, гоблинша грустно пожала плечами. – Монстров много, и они очень сильны. Их не так просто победить, и поэтому я не очень много уделяла им внимания, заметив ситуацию только сейчас. Мне кажется, что грядёт очень большая война. Скорее всего, она началась между богами и медленно перекидывается на мир смертных, а охота на монстров – это просто желание подчистить тылы, чтобы не получить удар в спину от расплодившихся созданий, если эта война затянется. Войны этих божков меня не касаются, и мне не было бы до этого никакого дела, вот только, есть среди монстров одна раса, которой повезло меньше всего. Самая ненавидимая всеми раса. Этих детишек истребляют все без разбора и только из-за высокой плодовитости они могли выжить, но сейчас даже это им не помогает. Если точнее, то если я ничего не сделаю прямо сейчас, то они исчезнут из моего мира, чего бы мне очень не хотелось.
– И эта раса?..
– Гоблины, – ухмыльнулась игрушечная фигурка, а затем повела рукой и показала мне саму себя, как будто зазывая её купить.
– Те черти, что бегают по лесу с голой жопой, убивают и грабят случайных путников, да? – Медленно уточнил тот.
– Ну… -фигурка гоблинши неловко почесала свой нос. – Они очень озорные… а ещё глупые. Они делают всё, чтобы выжить, ведь в моём мире они не смогли бы прожить так долго без всех этих повадок.
– Я неплохо себе представляю жизнь в таком мире, – фыркнул старик. – Гоблины – те ещё засранцы… – а затем тихо добавил, – впрочем, лучше уж с гоблинами, чем с людьми…
– Люди вам сделали так много зла? – Спросила фигурка гоблинши, склонив голову.
– Да как сказать… – отмахнулся от неё тот и задумчиво закатил глаза. – Я был на войне. Я не хотел туда идти, но меня заставили. Смирившись с этим, я хотел стать героем, а стал для всех врагом. Вместо благодарности за спасение, в моих ребят кидали камни свои, и стреляли из автоматов чужие. Даже после возвращения домой я понял, что я больше никому не нужен. Сиди дома и забудь, что ты когда-то существовал. Так мне сказали. – Сквозь тихий вздох старика гоблинша услышала нотки сильной злобы. – Я сидел дома, начал учиться, создал свою компанию. В сорок лет у меня появился свой первый патент. В сорок пять я изобрёл много полезных штук, которые должны были помочь людям. В пятьдесят у меня всё это отняли, сказали, что всё это было создано не мной, выставив меня вором. Снова сделав из меня врага, осмеяли на всю страну. Сказали просто сидеть дома и доживать жизнь, ведь осталось мне не так уж и много.
На лице гоблинши появилась очень странная улыбка.
– Я просто болван, – грустно сказал старик. – Я болван, который всю жизнь считал, что делает что-то значимое, а в итоге, все, что у меня есть – эта кучка денег и внуки, которые только и ждут, когда я, наконец, сдохну. Никто из них не был в этом доме уже лет пять. Убийца и вор – для них я позор, о котором они не желают вспоминать.
– Значит ты просто обижен на весь свет, да? – Хихикнула та.
– Ты вроде меня о помощи просила, а теперь насмехаешься, да? – Старик вопросительно поднял бровь, но у него на лице заиграла кривая усмешка.
– А что, я разве не так сказала? – Гоблинша тут же состроила невинные глазки.
– Я не обижаюсь, – ответил старик. – Я просто принял всё как есть и не хочу больше испытывать тоже самое. Я больше не верю людям, я не хочу ничего для них делать. Вот и всё. – Остановившись на этом моменте, он медленно улыбнулся от уха до уха.
– Чего? – Удивлённо спросила фигурка гоблинши, заметив эту странность.
– Ты ведь сказала, что гоблины тупые, да? – Спросил тот.
– Ага, – кивнула она. – У гоблинов очень мощная иерархия. Они инстинктивно слушаются более сильного члена своего племени. Без этого самым слабым из них было бы совсем сложно.