Подняв подбородок, она посмотрела на эту клубящуюся над землёй дымку.
– Вы даже нашли это. Возможно, забери я её себе, то смогла бы хоть раз в жизни почувствовать, каково это, – быть действительно сильной, – сказала она вновь переключаясь с радость на грусть. – Только боюсь, я всё ещё не смогу ничего сделать. Я ведь не такая, как Он.
Вновь замолчав и погрузившись в раздумья, фигурка гоблинши просидела так не меньше часа, а затем резко взбодрилась и, хлопнув в ладоши, посмотрела на гоблина рядом с ней. Тень заботы на её лице тут же сменилась решительностью и неким ожиданием.
– Даже поглотив один кусочек, вы смогли так много. Я приняла решение.
Вскочив с места, она взмахнула руками, и вся собравшаяся над городом дымка тут же стянулась к её телу, а продолжавшие корчиться от боли гоблины, наконец, приобрели свойственный им цвет кожи и смогли нормально заснуть, тут же затопив всё вокруг своим противным храпом.
Все гоблины вокруг, кроме одного. Того, что всё ещё корчился на земле у самых ног этой вырезанной из дерева фигурки.
– Я не стану тебя ни о чём просить, – сказала она, вновь склонившись над ним. – Даже я вижу, что и без моей просьбы вы во всю эту неразбериху влезете. Всё, что я могу – это ещё немного вам помочь.
Вытянув руки, она положила их на грудь этого избранного ею сына.
– Я отдам эту силу тебе. Я потрачу всё, что у меня есть, чтобы укрепить тебя и позволить твоему телу это всё принять. Я себя знаю, я не смогу сама ничего изменить. Я решила сделать ставку на тебя. – Снова её голос медленно переменился с помпезного на жалкий. – В этот раз, я не хочу просто смотреть. В этот раз, я не хочу бездействовать. Он всё ещё жив, а значит, я всё ещё не опоздала. Войны богов всегда зависели от смертных, и в этот раз я не хочу быть бесполезной.
Сказав это, она тут же погрузилась в транс, а когда пришла в себя, то в мире практически настало утро. Свет первых солнечных лучей коснулся этой фигурки, и она сразу же убрала руки от продолжающего спать и мирно храпящего гоблина. Поднялась на ноги и быстро вернулась на самый пик своего святилища, но, вместо той позы, которую должна была занимать, она просто уселась на попу и стала тихо наблюдать за постепенно просыпающимися детишками.
– Война между богами и их Апостолами будет очень жестокой, – тихо сказала она, закрыв глаза. – Никто от меня ничего не ждёт. Все обо мне забыли. Прошу, удиви их всех. Я хочу видеть рожи этих стариков, когда они тебя увидят. Прошу, покажи Ему, что я уже не та, кто может только убегать и, если сможешь, помоги Ему вернуться. Избавь меня от моего самого большого в жизни сожаления.
Глава 44
«Ум-м-м… Проклятье».
Не думал, что от этого огромного грибочка будет ещё и похмелье…
Тело словно каменное, даже глаза открыть трудно. Отрубился прямо на улице, как какой-нибудь гоблин, а проснуться — сил никаких нет. Даже разлепив глаза, пришлось ещё минут десять проваляться на земле, чтобы немного силы в теле собралось, и я смог согнуться в поясе и хоть немного оглядеться. Судя по виду остальных, подобных проблем мои собратья не испытывают.
«Блин».
Острожно помассировав себе виски, я болезненно нахмурился и отвернулся от солнечного света.
«Мне это приснилось?»
Медленно размяв плечи, я почти как младенец заново учился ходить. Поднялся на ноги и несколько раз хрустнул шеей, вернувшись, наконец, в норму. Более-менее. Что бы это ни было, но это точно не похмелье.
Обеспокоенный своими мыслями, я не стал присоединяться к уже толпящимся на улице гоблинам, а медленно прогулялся до построенного нами храма. Поднял голову и тут же улыбнулся краем рта. Деревянная фигурка на крыше этого здания больше не стояла на деревянном постаменте, а мирно сидела на куполе этой купели. Держала на лице улыбку и смотря на нас с огромным множеством сокровенных чувств. Теплом и заботой, опасением и какой-то меланхолией. Такие эмоции я бы точно не смог изобразить в своей резьбе, даже если бы тренировался каждый день ещё лет десять.
«Ясно».
Значит мне это не приснилось. Я помню, как мне было больно. Видение женских человеческих рук, которые обвили моё горло и глаза, желавшие разорвать меня на части. А затем голос этой фигурки и обрывки слов. «Помочь», «просить» и «сожаление».