– Отступаем! – Капитан рыцарей видел, что первая атака была самой серьёзной, но даже так погибло всего около десятка рыцарей. Их силы были всё ещё велики, но когда он посмотрел на своего союзника, то увидел на его лбу сильную испарину. Непрерывно колдующий старец страшно потел и задыхался, а когда ответная атака гоблинов на несколько мгновений прекратилась, то тот и вовсе рухнул на колено и едва не потерял сознание. Даже если он не хотел отступать, у него просто не было другого выбора.
Стиснув зубы от обиды и унизительного поражения кучке смеющихся над ними гоблинов, рыцари стали спешно отступать, а прикрывающий их маг всё ещё мог сдержать падающие им на голову снаряды. Только когда последний прилетевший со стены улей разбился и эти насекомые были истреблены. Только когда он убедился, что остался один посреди ущелья, слыша убегающих сзади союзников, видя смеющихся над ним омерзительных созданий впереди, только тогда он смог остановиться.
Опустив посох, он увидел, как гоблины отбросили своё оружие, и он улыбнулся, показав на лице победную улыбку, а затем медленно завалился назад и только сейчас позволил себе потерять сознание.
***
– Атаман…
– Да, я знаю.
Этот парень недоволен. Как бы он не командовал своими фиолетовыми гоблинами и как бы они отчаянно по этому магу не палили, но он смог продержаться до самого последнего снаряда и остался жив. Наблюдая за тем, как этого старикана утаскивают несколько вернувшихся за ним рыцарей, Гоповатый действительно был зол.
– Не парься, – сказал я, ободряюще хлопнув его по спине. – Никуда он от нас уже не денется.
Глава 48
— Чёрт возьми, ты можешь нормально ответить, в порядке он или нет?!
Потерпевшие поражение рыцари спешно отступили из ущелья и вернулись в лагерь побитыми собаками. Видя их отступление, у всей готовящейся к их встрече обслуги просто опустились руки. Число ушедших на войну не совпадало с числом тех, кто смог вернуться, и отсутствие на руках трупов говорило о том, что дела обратились действительно очень скверным образом. Над всем лагерем повисла тягостная пелена, но самого пика эта атмосфера достигала только в командирском шатре.
И без того украшенный шрамами старик сейчас выглядел так, словно постарел ещё лет на двадцать. Уложив его на кровать, два рыцаря покинули шатёр, а им на смену пришли целых три лекаря и прыгали вокруг него словно у сына самого бога. Не было никаких поводов для беспокойства за его жизнь, но глава рыцарей действительно не мог найти себе места.
– Когда он очнётся? – Не в силах больше себя сдерживать, он просто схватил одного из лекарей за шкирку как котёнка и силой решил выбить необходимые ему ответы.
— Господин, – что этот несчастный мог ему противопоставить? Всё, что он мог — это извиниться за свою беспомощность. – Хранитель сильно перетрудился, и у него крайняя степень истощения, — пролепетал он, смотря на старика. – Я не знаю, когда он проснётся, это зависит только от него.
– Проклятье… – прошипел рыцарь сквозь зубы и оттолкнул от себя этого лекаря. Резко развернулся и, откинув тряпичную дверь этого шатра, пожелал выйти наружу, подышать воздухом. Бросив напоследок, чтобы эти трое сделали всё возможное, чтобы этот человек восстановился как можно раньше.
Сумерки упали на землю очень быстро. Среди этой суматохи он даже не заметил, как начало темнеть. Подняв голову, глава рыцарей посмотрел на темнеющее небо и вспомнил прошедшую битву.
– Не помню, чтобы когда-либо чувствовал себя настолько беспомощным. – Прошептал он сам себе.
Эта битва была странной с самого начала, а чем больше он думал о гоблинах, тем больше ему казалось, что он сражается не против тупых монстров, а настоящей армии. Армии, которая засела в крепости, и он бездумно на неё попёр, за что и поплатился. Моральный дух его рыцарей ниже некуда, еды практически нет, а главный городской Хранитель в коме. Ситуация просто хуже не придумаешь.
— Эй, – прогуливаясь вот так и желая успокоить свои мысли, он окликнул одного из стражей по периметру лагеря. Пусть рыцари были потрёпаны, но это была война, поэтому самые здоровые тут же заступили в караул. -- Как думаешь, – спросил он, – что это было за оружие?
– Капитан, – дежуривший у костра человек выпрямил спину и два раза ударил себя в грудь правым кулаком. – Я не совсем понял, как нас атаковали. – В отличие от обслуги, лекарей или разведчиков, в тоне рыцаря не было никакого раболепия, но тяжесть того сражения давила на него не меньше, чем на его капитана.