Во-вторых, Viper нельзя назвать суперкаром. Чтобы машина считалась суперкаром, ее двигатель должен располагаться в средней части, но, как я всегда говорил, если бы Господь подразумевал, что мы будем пихать двигатель в середину машины, то не дал бы нам капот. К тому же суперкар должен выглядеть в точности как Ferrari, но Viper похож на Ferrari еще меньше, чем мое правое легкое.
А теперь я скажу вам, что такое Viper. Это мускулистая машина. Ее изгибы соблазнительны, как изгибы женских бедер, впереди у нее мощный мотор, а привод задний — вот, собственно, и все. Можно поспорить, что вскоре будем читать, что Carrera 4 оказалась маневреннее Viper, a Delta Integrale — быстрее, но если вам интересно мое мнение, я бы не дал за них ни гроша.
Я уверен, что в стометровом забеге спортсмен-политик Колин Мойнихан разделает Арнольда Шварценеггера под орех, но разве кто-нибудь ломился бы на фильмы с ним в главной роли? Будь у Сильвестра Сталонне мое тело, которое, надо сказать, просто ужасно, никому бы в голову не пришло смотреть «Рокки». И у него совсем не было бы денег, и у Бригитты Нельсон тоже.
Людям нравятся мощные машины. Нам нравится, с какой величавостью Boeing 747 отрывается от земли. Нам нравится скоростной катер Destriero, потому что его мощность составляет 60 тысяч лошадиных сил. Нам нравятся удары, взрывы и потрясения. Нам нравится все, что снаружи кажется утонченным, а внутри наполнено грубой животной силой. Мне, по крайней мере, а если вам нет, то ваша сексуальность под вопросом.
Теперь-то вы, надеюсь, поняли, почему все без ума от Viper. Он особенный, потому что единственный в своем роде. В нашей стране вы больше не найдете ни одной такой мускулистой машины с таким большим двигателем и задним приводом. Ну есть еще, конечно, Griffith, мощная, как принцесса Диана, которая, так уж случилось, самый приятный человек на Земле.
Причина для беспокойства здесь в том, что автопроизводители Европы и Японии, приверженные классическому дизайну, стараются увеличить комфортабельность своего конечного продукта — и у них получаются машины класса GT.
У Jaguar XJS огромный двигатель объемом 5,3 литра и задний привод. На его капоте можно играть в бейсбол, а изгибов в нем больше, чем в здании Центра Жоржа Помпиду. Кстати, никто не замечал, что с водительского сиденья передние крылья выглядят как лапы у статуй львов на Трафальгарской площади? Нет? А я вот заметил.
Проблема заключается в том, что Jaguar решил сделать ставку на продукт для счастливой и скучной семейной пары. Поэтому у новой машины появился убивающий все звуки глушитель и автоматическая коробка передач, езда стала плавной и мягкой, исчезло самое классное ощущение типа «о боже, мы же сейчас разобьемся ко всем чертям!». Это машина хороша для тех, кому за пятьдесят. А мне 32.
Тем не менее вам понадобится всего-то 15 тысяч фунтов, чтобы превратить XJS за пять штук в наш британский ответ Viper. На взгляд со стороны, тюнингованный конструктором Хэндсом XJS очень похож на машину, которая в любое время дня и ночи привозит к вам девушек по вызову. Но, если вы подойдете поближе и потрогаете ее руками, вы поймете, что она только выглядит как телкомобиль. Забудьте о своих первых впечатлениях о XJS, и вы поймете, что это сногсшибательная машина.
Передние крылья раздвинуты на дюйм, а задние — на два. Под крыльями в результате помещаются огромные 16-дюймовые колеса, а вся машина делается ниже на два дюйма. Чтобы она смотрелась еще ниже, дизайнерами были добавлены спойлеры и бордюры. Все эти вещи делают по-джентльменски стройную и выдержанную машину агрессивной, как горилла, на которую впервые напялили вечернее платье.
Что касается механики, то ее двигатель без особых изысков, чего нельзя сказать о коробке передач. Дизайнер Пол Хендс объяснял мне про это раз сто, но я так ничего и не понял. Он вынул из механизма машины некий гидротрансформатор, и за счет этого, насколько понимаю, увеличил количество лошадиных сил. При этом, однако, чтобы переключить скорость, вам надо опять дергать за палочку.
Все элементы под капотом выполнены из нержавеющей стали, есть куча всяких новых коллекторов, которые помогают достигать эффективной мощности 340 л. с. В итоге получилась машина, которую приятно водить. Рулевое управление просто замечательное. Неплохо сделан салон, а коробка передач, наверное, еще лучше. Внешний вид ее вы называете сексуальным, хотя я бы назвал сердитым, а расход топлива как раз подойдет для господина с «Ролексом».
Но самая классная фишка этой машины состоит в том, что, как только ты ставишь ногу на педаль газа, она делает вуууууууууууууууууууу-уууууууууууууухххххххххххххххххаааааааааааа. Очень громко.
Всегда ваш, из деревни.
Авария
Жарило солнце, крыша автомобиля была откинута, стрелка тахометра лежала на красной отметке, и графство Нортумберленд еще никогда не казалось мне более симпатичным местом. Серая лента дороги извивалась то так, то этак вдоль говорливой речки. Машина была самая свежая Honda CRX. С новой мягкой подвеской, откидной крышей и великолепным двигателем VTEC на 158 лошадей — словом, не на шутку хорошая машина.
За рулем был я, и я получал такое удовольствие от вождения, которое, казалось, получить уже невозможно. Я часто любил повторять, что удовольствие от вождения и рядом не стояло с удовольствием от секса, но в этом случае первое подходило близко ко второму. Совсем близко.
Но затем, как это бывает в анекдотах про мужа, вернувшегося домой из командировки, я завернул за поворот и увидел, что прямо посередине дороги стоит машина, повернувшись боком. Мое счастье закончилось.
Хочу сразу сказать, что эта история отнюдь не о преимуществах антиблокировочной системы тормозов. Я не собираюсь рассказывать вам здесь, с какой силой я ударил по средней педали и что при этом управляемость машиной сохранилась — потому что ничего такого не имело места. И это не история о том, как благодаря деревенскому кровосмешению появился на свет баран настолько тупой, что он начал парковать машины на слепой стороне поворота. Дело в том, что мне не потребовалось много времени, чтобы понять — проклятая машина, заблокировавшая дорогу, лежит вверх ногами. Первым делом мне пришло в голову, что кто-то после хорошего возлияния поцеловался с забором и пошел домой отсыпаться, не особо заботясь о последствиях.
Итак, я разозлился, как черт. Настолько разозлился, что даже не заметил, что из-под перевернутой машины течет бензин и что попытка ее перевернуть в одиночку может окончиться сломанным позвоночником или неслабым взрывом. Но в реальности не случилось ни того, ни другого — как я ни толкал машину, она не сдвинулась ни на сантиметр. К этому времени я уже был настолько разъярен, что даже начал бросаться на придорожный забор и пинать его ногами. Вдруг каким-то боковым зрением я ощутил, что внутри перевернутого Ford кто-то был. Там была девушка.
Буквально за два дня до этого я сцепился с приятелем, который пошел на курсы медпомощи на случай, если кому-то рядом станет плохо с сердцем. Только зануды, говорил я ему, способны на такой поступок в мире, где человек человеку волк. Если у кого-то рядом будет сердечный приступ, еще сказал я, то воспользуйся моментом и стырь его бумажник. Насколько жестока эта моя шутка, я понял теперь, когда оказался посреди дороги черт знает где и во все глаза таращился на девушку, которая была без сознания или уже мертва. И я абсолютно не знал, что мне делать.
Откуда-то из глубин памяти всплыло, что в таких случаях ни в коем случае нельзя трогать пострадавшего. Но, поскольку мне совсем не улыбалось объяснять потом следователю, что я стоял рядом с девушкой целых пять минут до взрыва машины и ничего не сделал, я решил ее оттуда достать. В голове успело пронестись, что, когда я отстегну ремень безопасности, ее голова беспомощно упадет на грудь, и даже если с ее позвоночником до того было все нормально, теперь такой гарантии не сможет дать никто.