Восемьдесят семь.
Именно такой номер присвоил ей Марк.
Столько девушек должно было ждать его сегодня ночью.
Он бродил еще около часа, но не приметил ни одной кандидатки. Стемнело, людей заметно поубавилось. И хотя обычно в вечернем свете фонарей девушки и женщины казались Марку привлекательней, он не хотел рисковать, оставляя все на причудливую игру света и тени. Ведь при ярком свете девушка могла оказаться совсем не столь аппетитной и привлекательной. Чем меньше минут оставалось до полуночи, тем больше мысли заполняло волнение. Он пытался удержать в памяти всех, кого выбрал, пытался пересчитать и чертыхался, сбиваясь. Он не хотел множить гарем, боясь, что уже сбился со счёта. Боясь, что непонятный ему мистический механизм мог ошибиться, добавить в список не четырех девушек с занятия йогой, а пять, шесть или семь. Запутался настолько, что не мог вспомнить сколько китайских туристок отметил.
Последние полчаса он нарезал круги по парковке. Хотелось уже ворваться в «Four Seasons», просто чтобы узнать получилось у него или нет. Но слова Отт сдерживали.
«В полночь, не раньше».
Без пяти двенадцать, вспотевшей рукой он открыл двери в отель.
Как во сне пронесся через вестибюль, вошел в лифт и нажал на кнопку 13 этажа.
Когда двери лифта разъехались Марк долго не решался сделать шаг. Вперед уходил коридор, заканчивающийся единственной дверью. За дверью его ждал экстаз. Мечта. Ночь, которую он будет вспоминать до конца жизни.
Голову сдавило так, как никогда раньше. Уже не проволока, а целый кабель обхватил виски, сжимался, пульсировал, словно обвившаяся вокруг ушей змея.
Коридор пошатнулся. Марк сделал шаг. Боясь, что вот-вот упадёт, он схватился за стену.
Лифт уехал, оставив Марка наедине с собственными ударами сердца.
Страх боролся с желанием. Страхом перед тем, что все это какой-то дурацкий розыгрыш и за дверью ждет куча смеющихся людей с фотоаппаратами и камерами. Желанием, что все окажется правдой и восемьдесят семь женщин будут готовы удовлетворить любой его приказ, стоит переступить порог апартаментов.
Подрагивающей рукой Марк приложил ключ-карту к выемке на стене.
Замок пиликнул и дверь откатилась в сторону.
Апартаменты поражали размером. Марк никогда не видел таких длинных комнат. С высокими панорамными окнами, в которых, как в зеркальном лабиринте отражались башни кремля на фоне черного неба.
Прямо у ног лежала школьница – та самая – она до сих пор сжимала в руке телефон.
Голая.
Марк хотел обхватить жадным взглядом её всю – маленькую грудь с острыми сосками, ключицу, тонкие ножки, пушистый лобок со светлыми волосами, но не мог оторваться от глаз.
Глаз со взглядом выброшенной на берег рыбы.
Стеклянно, не моргая, она смотрела сквозь Марка на потолок.
На кровати, диванах, креслах, журнальном столике и даже шкафу лежали тела. Голые женские тела в неестественных позах с застывшим взглядом.
Марк ожидал увидеть в их глазах страх, непонимание, брезгливость и отвращение, к которым привык. В тайне надеялся на страсть, нежность и пошлость.
Но встретил безразличие.
Женщины были мертвы.
Только сейчас Марк понял, что писк, стоящий в его ушах – не ударившая в голову кровь, а визжащая пожарная сигнализация. Он даже хотел осмотреться, поискать красный рычажок её отключения, но не смог и пошевелиться.
Голые.
Готовые.
Визг прервался, сменившись стрекотанием воды. Система пожаротушения не вытерпела, с потолка полились тугие струи.
Мокрые.
Делай, что хочешь.
Марк рассмеялся. Затрясся от тихого истеричного хохота.
Он стоял и смеялся тогда, когда за спиной разъехались двери лифта и кто-то закричал. Смеялся, когда охрана приказала ему отойти, угрожая полицией.
Смеялся и тогда, когда ему скрутили за спиной руки и уложили лицом в сырой ковёр.
2018 г.
V
«Толстый и тонкий» – еще один рассказ Чехова, который в школьную пору казался мне абсолютно бессмысленным.
Помню, кто-то опять говорил, что это юмор. И, наверное, мне даже объясняли в чём шутка. Но мало того, что объясненная шутка – несмешная, так я в упор не понимал «где смеяться».
Страх перед начальством и властьимущими у нас воспитывается практически с детского сада. А сам факт того, что человек, в силу профессии наделенный властью или связями, может испортить тебе жизнь, если ты ему не понравишься – пугает своей несправедливостью.
И если задуматься, с момента написания этого рассказа прошло почти полтора века, а ситуация знакома всем и сегодня.
Поменяется ли что-то, когда пройдет еще столько же времени?