Этим утром запах, который исходил от моего тела, был слишком подавляющим, так что я сдалась и приняла душ, что было плохой идеей, так как я смотрела на бритву Генри в ванной и плакала из-за того, что больше ее не увижу. Я подумывала о том, чтобы украсть ее, но воздержалась, не желая сходить с ума из-за него. Вместо этого я просто вылила оставшийся шампунь из своей бутылочки и наполнила ее шампунем Генри, так я, по крайней мере, буду пахнуть им следующие несколько раз, когда буду принимать душ.
Жалко? Ага, я жалкая, с большой буквы Ж.
Когда я не валялась на кровати, я писала, исправляя свои жизненные проблемы через слова в моей книге. Я убедилась, чтобы мои главные герои всегда были вместе; не важно, с чем они сталкивались, они оставались вместе. Не было никакого расставания, никаких крайностей, когда все разваливается, мне было слишком больно писать о таком. Нет, они собирались быть вместе вечно. Если я не могла сделать это в реальной жизни, тогда чертовски уверена, я сделаю это в своей книге.
Теперь я стала девушкой, неспособной принять решение, любить или ненавидеть Генри. Я ненавидела его, потому что он двинулся дальше через пару минут после того, как мы накричали друг на друга, но опять же, я была той, кто все это начал, так что должна была ли я винить его? Нет, не должна.
Делани пыталась зайти в мою комнату и убедить меня поговорить с Генри, но после ее второго захода, я начала баррикадировать дверь стулом. Я не жаждала посетителей; просто хотела пахнуть, быть одинокой и лежать в темноте.
Дерк подошел к Генри и похлопал его по спине, пока они пожимали руки. Я ненавидела то, что Дерк и Делани помогают ему. Я имею в виду, я понимаю, почему, они были друзьями, но злой человек, живущий в оболочке моего тела, хотел, чтобы они ненавидели Генри, что правда было глупо. Им Генри ничего не сделал, нет, всего лишь обвел меня вокруг пальца, заставил влюбиться в себя, и затем просто выбросил.
Все это ложь, он не обманывал меня... это во мне говорила злобная часть меня. Она нашептывала ложь в моей голове о том, что произошло, пыталась убедить мой мозг, что все это из-за Генри; он все разрушил, не я. Но чувствительная часть знала, Злая Бетти просто пыталась отомстить.
Грузчики закрыли кузов грузовика и стали уходить с обочины. Делани обняла Генри, и пожала своим плечом, когда отстранилась. Они трое, одновременно посмотрели на мое окно, заставляя меня спрятаться за занавесками. Мои хитрые движения подсказывали мне, что я осталась незамеченной, но то, как они втроем покачали головами, после того как я спряталась, сказало мне, что я была медленнее, чем думала.
Плевать... если они увидели меня, а они точно увидели. Какая теперь разница?
Я наблюдала, как Генри вытащил телефон и начал что-то набирать, вероятно, звонил Таше, чтобы узнать, не хочет ли она пообедать. Таким парнем был Генри, всегда думал наперед и заботился обо всем.
Черт.
Мой телефон пиликнул, оповещая о сообщении, вырывая меня из моих мыслей. Я проверила его и увидела, что оно от Генри.
Генри: Рози, спускайся сюда и попрощайся. Не смотри на нас оттуда.
Меня окатило волной унижения, что он звал меня.
Попрощаться с ним? Ага, нет, спасибо. Это последнее, что мне необходимо прямо сейчас. Даже если я и пахла как Генри, спасибо шампуню, я не была достаточно сильной, чтобы попрощаться с ним и не заплакать, чтобы не вцепиться в его ногу и умолять не уезжать. Я так долго жила с Генри, что тот факт, что его больше не будет в соседней комнате, будет ощущаться странно. Я не могла сейчас столкнуться с реальностью.
Вместо того чтобы быть взрослой и спуститься вниз. Я написала ему.
Рози: Извини, не могу. Вероятно, это не лучшая идея. Счастливого новоселья тебе с Ташей.
Из моих глаз снова потекли слезы, когда я выключила телефон и отправилась в постель, снова закутавшись в свое одеяло, отделяя себя от мира. Это был единственный способ, каким я отныне могла жизнь.
Рубашка, которую я одолжила у Генри, была под моей подушкой. Я так и не вернула ее, потому что это была единственная вещь, за которую я могла цепляться, последний его кусочек, который я смогу держать, и черт меня побери, если я отпущу его.
***
— Рози, я не шучу. Если ты не впустишь меня в эту комнату, я выломаю дверь, и ты будешь объяснять арендатору, почему твоя дверь сломана.
Рыча, я выбралась из постели и открыла свою дверь, за ней стояли Делани и Дёрк, оба одеты в повседневную одежду, руки скрещены на груди.
— Чего вы хотите? — спросила я, мой голос был похож на карканье, а глаза пытались приспособиться к свету. Который час и какой сегодня день?
— Ты воняешь! — воскликнула Делани, закрывая нос.
— Спасибо, это все, что ты хотела сказать?
— Нет, сегодня понедельник, и Дженни сказала, что если ты не покажешься завтра на работе, у Глэдис случится инфаркт.
— У меня пневмония, — сымитировала я кашель.
— Нет, это не так. Теперь, пошли. Ты примешь душ, потому что, фу, девочка! И затем мы пойдем обедать. Не думаю, что ты ела эти дни.
— У меня были соленые крекеры под кроватью, — призналась я.
Нос Дерка сморщился, пока он изучал мой внешний вид. На мне были пижамные штаны, фиолетовая футболка, на несколько размеров больше, один носок и волосы, прилипшие к голове, так как я не принимала душ два дня. Не мой звездный час.
— Ты прекратишь страдать. Пошли.
Без моего разрешения, Делани схватила мою руку и повела меня в ванную, где включила душ и уставилась на меня. Я подняла руки, пятясь к стене.
— Какого черта ты делаешь?
— Снимаю твою одежду. Мне плевать, если я увижу тебя голой; тебя надо помыть.
— Ну, вообще-то это волнует меня.
— Тогда, будь большой девочкой и прими душ сама, или я сделаю это за тебя. Я выберу для тебя одежду, когда мы выберемся отсюда. Торопись, мы с Дерком голодны.
— Ладно, — уступила я и стала ждать, пока Делани уйдет, но вместо того чтобы покинуть ванную, она села на крышку унитаза и закрыла глаза.
— Продолжай, я не смотрю.
— Почему ты не уходишь?
— Ох, чтобы ты заперлась внутри ванной и утопила себя? Ага, я так не думаю.
— Я не буду топиться, — усмехнулась я, быстро раздеваясь и заходя в душ. — Ааааа! Здесь холодно!
— Да, знаю. Думала, это пробудит тебя.
Затем я включила горячую воду, зная, что не смогу выпрыгнуть из душа, потому что тогда эта злая, злая девчонка увидит меня голой. Как только вода стала теплой, я начала мыться, пытаясь забыть о том, что бритвы Генри тут больше нет. Не-а, я не буду думать об этом.
Я быстро намылилась, за две минуты сполоснув все свое тело, потому что, чем дольше я тут стояла, тем дольше ощущала, что начинаю слабеть и появляется желание свернуться в позу эмбриона на дне душа.
Я выключила душ и схватила полотенце, висевшее рядом с душем.
— Ты помыла свой женский кактус? Это был очень быстрый душ, — заявила Делани.
— Да, я помыла свой женский кактус. Боже, я не неандерталец.
— Уверена, неандертальцы мыли свои женские кактусы.
— Для тебя это такой радостный опыт, — ответила я саркастично, оборачивая свое тело полотенцем и выглядывая из-за душевых занавесок.
— Я думала, ты собираешься приготовить для меня одежду.
— О, да, вперед, пошли в твою комнату. Там ты сможешь расчесать волосы и нанести немного туши.
Закатив глаза, я последовала за Делани из ванной в свою спальню, пока Дерк сидел на диване, просматривая спортивные результаты. Мой разум вернулся к ночам, когда Генри и Дерк смотрели результаты вместе, разговаривая о своих любимых командах, их победах и поражениях.
Мое сердце обливалось кровью.
— Ты навеваешь депрессию на окружающих, — произнесла Делани после мгновения тишины, пока я расчесывала волосы, она выбирала мне прикид.
— Спасибо, ты очень милая.
— Ну, я имею в виду, давай же, Рози. Ты можешь хотя бы послать мне маленькую улыбку.
— Сейчас мне этого не хочется, — ответила я грустно. — Ты знаешь, Делани, я никогда не понимала, как один человек может нуждаться в другом, пока Генри не ушел. Люди всегда говорят о вторых половинках, но до этого момента я их никогда не понимала. — Я сделала глубокий вдох и посмотрела на нее. — Когда-нибудь боль станет меньше?