В период правления военных в Бразилии в 1964–1988 годах, в рамках достаточно жесткого авторитарного режима, смены лидеров происходили четырежды, причем трижды они были обусловлены истечением заранее обусловленного срока правления главы государства. Особенностью данного режима следует считать то, что члены правящей группы подчинялись заранее принятым на себя ограничениям и допускали периодическую сменяемость власти, что является достаточно редким случаем для авторитарных режимов.
В этом же ряду стоит опыт Мексики (1940–90-е годы) и Китая (последние 30 лет). В Мексике, остававшейся вплоть до 1980-х годов вполне авторитарным государством с фактической монополией на власть одной партии, действовала тем не менее норма Конституции 1917 года, запрещавшая одному лицу занимать президентскую должность более одного срока. И мексиканские лидеры ее придерживались. Просто с 1930-х годов они ввели традицию заблаговременно определять кандидатуру преемника на президентском посту.
В Китае норма, ограничивающая руководителя главной партии страны двумя сроками полномочий, была закреплена в Уставе Коммунистической партии Китая (КПК). Генеральные секретари ЦК КПК до 2018 года соблюдали эту внутрипартийную норму и, уходя с высшего партийного поста, покидали высшую должность в государстве — председателя КНР. Ав статье 79 Конституции КНР 1982 года содержалась норма, запрещающая занимать посты председателя и заместителя председателя КНР более двух (пятилетних) сроков подряд. Сам по себе авторитарный характер режима от этого никак не менялся. Выборы всегда носили декоративный характер и не ставили под сомнение роль китайской компартии. Назначение нового генерального секретаря ЦК КПК всегда было результатом длительного жестко формализованного внутрипартийного отбора и неформальной сделки в Политбюро ЦК.
В 2018 году руководство КПК предложило от ограничения, установленного статьей 79 Конституции, отказаться.
Иногда решения, выработанные придворной кликой, могут прямо противоречить конституции страны. В таких случаях конституция игнорируется: в рамках подобных режимов она в любом случае является всего лишь декларацией. Ярким примером тому является ситуация в Туркменистане. В декабре 2006 года после смерти президента С. Ниязова его полномочия, согласно Конституции, должен был исполнять председатель меджлиса О. Атаев. Однако силовики, игравшие главную роль в Государственном совете безопасности Туркменистана, договорились о наделении властью вице-премьера Г. Бердымухамедова. Атаев, судя по некоторым данным, стал возражать, но сразу же был обвинен в совершении преступления и заключен под стражу. Еще через день он был освобожден от должности. Ни о нем, ни об уголовном деле, возбужденном против него, с тех пор ничего не известно.
В 2017 году после смерти диктатора Узбекистана президента И. Каримова его полномочия, в соответствии с Конституцией Узбекистана, перешли к председателю Сената, верхней палаты парламента. Но главным человеком в клане Каримова считался председатель правительства — Ш. Мерзиёев (Мирзияев). Он быстро получил поддержку силовиков и, вероятно, дал это понять председателю Сената. В результате последний остался в живых и даже на свободе только потому, что быстро сориентировался и понял расклад сил. После шестидневного исполнения президентских полномочий он сложил их, сделав специальное заявление.
Следует упомянуть и о ситуациях, когда авторитарные лидеры, сохраняя в руках всю реальную власть, предпочитали на определенное время занимать некую теневую позицию, продвигая на должность номинального главы государства одного из своих ставленников.
Например, в Мексике один из популярных политиков предвоенной эпохи П.-Э. Кальес, занимавший пост президента в 1924–1928 годах, после убийства не успевшего вступить в должность своего преемника, весьма популярного политика А. Обрегона, ввел новый, не предусмотренный Конституцией пост — Jefe Maximo (главного руководителя) и сам же этот пост занял. А временным президентом при этом был назначен один из его приверженцев Э. П. Хиль. Так Кальес сохранил реальную власть и давал указания президенту. Хиля сменил Рубио, которого в свою очередь сменил Родригес. Все они избирались в полном соответствии с законом и Конституцией, но оставались при этом людьми, полностью зависимыми от Кальеса, который к своему титулу добавил еще и пост военного министра и руководил вооруженными силами. Этот период в мексиканской истории получил название «максимато» — президенты, фактически назначаемые Кальесом, обладали определенной независимостью, но важнейшие вопросы должен был решать Jefe Maximo. Очередной президент Ласаро Карденас также получил возможность участвовать в выборах 1934 года и победить благодаря поддержке Кальеса. Но позже он сумел освободиться от навязчивой опеки своего патрона, значительно изменившего к тому времени свои политические позиции.