Подобный сюжет мы находим и в истории Доминиканской Республики — небольшого островного государства в Карибском бассейне. Там с 1930 по 1961 год фактическим главой государства был диктатор Р. Трухильо. Получив власть в результате переворота, он постепенно подчинил себе весь государственный аппарат, сделав частью государства свою партию. После двух президентских сроков он сообщил, что, следуя заветам Джорджа Вашингтона, уходит из власти, но на самом деле сохранил весь объем властных полномочий. Формально он позволил баллотироваться на пост президента своему ставленнику, пожилому вице-президенту (X. Пейнардо), а когда тот умер — другому ставленнику. Впрочем, Трухильо сохранил за собой посты главнокомандующего и лидера единственной в стране правящей партии. Позже он занимал пост президента еще два срока (1942–1952), предварительно увеличив длительность каденции до пяти лет. В 1952 году он предоставил однократное право побыть президентом своему родному брату Эктору Трухильо, «победившему» на безальтернативных выборах. Семья Трухильо обладала не только политическим влиянием — она владела также всеми основными активами не слишком большой экономики Доминиканской Республики. Эпоха Трухильо в истории островного государства закончилась в 1961 году, когда диктатор был убит в результате заговора.
Глава 6
Роль авторитарных режимов в экономической модернизации и обеспечении политической стабильности
Главный смысл авторитарных правлений обычно усматривался их сторонниками в политической стабилизации, в защите предпринимателей и, шире, собственников от всевозможных радикальных движений и организованной преступности, то есть в обеспечении максимально благоприятных условий для бизнеса и развитии национальных экономик. Но все эти декларируемые цели, как правило, были подменными, поскольку очевидной целью всех диктаторских режимов является получение неограниченной бесконтрольной власти и связанных с ней экономических благ.
Таким образом, при установлении любой диктатуры неизбежно возникает вопрос о соразмерности официально декларируемых угроз общественному спокойствию и собственности со стороны радикалов и/или мафии и недекларируемой, но реальной угрозы злоупотреблений со стороны самого диктатора и его соратников, представляющих собой, по сути, новую мафию в условиях полного произвола. Сопоставление этих угроз всегда было предметом бесконечных и, в сущности, безрезультатных дискуссий.
Каждый некоммунистический авторитарный режим всегда рассматривал себя в качестве защитника предпринимательства и экономического процветания. При этом лидеры режимов считали вполне возможной защиту бизнеса и частной собственности в условиях отсутствия свободы слова, без политической конкуренции и независимости судов. Их критики, напротив, полагали, что для полноценной защиты права собственности и успешного экономического развития необходимы именно демократические институты. Стороны по-разному интерпретировали одни и те же факты, связанные в основном с экономической жизнью авторитарных режимов.
Действительно, итоги авторитарных правлений в различных странах можно трактовать по-разному. Хотя некоторые оценки считаются вполне общепринятыми. «Большинство авторитарных режимов, — полагает Т. Е. Ворожейкина, — было в той или иной мере ориентировано на осуществление социально-экономической модернизации и пыталось — с разной степенью успеха — продвигаться в этом направлении. В этом смысле все современные авторитарные режимы могут быть, хотя и с большой долей условности, названы режимами авторитарной модернизации. К ним могут быть отнесены, во-первых, латиноамериканские популистские режимы и, во-вторых, собственно, режимы авторитарной модернизации, как персоналистские, так и авторитарно-бюрократические»[19].
19