♦ Этот фильм является прежде всего портретом города — Нью-Йорка, снятого Дассеном во всех возможных ракурсах. Нет никаких сомнений, что город — главный герой действия. Помимо всего прочего, детективный жанр дает режиссеру великолепный предлог для весьма талантливого описания самых разнообразных мест в самых разнообразных освещениях в разное время дня и ночи. Детективный жанр также помогает Дассену создать образ города как самостоятельного тела, наделенного собственным дыханием и собственным, ему одному присущим ритмом жизни. Это тело чарует, манит и пожирает самых слабых созданий. В этом его чудовищность, однако Дассен не может удержаться, чтобы не показать, что чудовище это наделено особой красотой и странной зловредной колдовской силой. Сам режиссер не в силах сопротивляться ей — по крайней мере, как художник. По этой причине морализм, присутствующий в фильме, особенно в описании социального окружения погибшей, превращается в нечто большее, вписывается в более обширное, более неоднозначное и почти люциферовских масштабов видение города и мира. Это видение напоминает (со скидкой на разницу в масштабах) начало «Девушки с золотыми глазами» Бальзака. Оно помешало фильму устареть, несмотря на громоздкий закадровый комментарий, который он тащит на себе как тяжкий груз, — навязчивую манию продюсера Марка Хеллинджера.
БИБЛИОГРАФИЯ: раскадровка опубликована в издательстве «Southern Illinois University Press», 1979. Послесловие Мэлвина Уолда.
The Naked Dawn
Нагой рассвет
1955 — США (82 мин)
· Произв. UI (Джеймс О. Рэдфорд)
· Реж. ЭДГАР ДЖОРДЖ УЛМЕР
· Сцен. Нина и Герман Шнайдеры
· Опер. Фредрик Гейтли (Technicolor)
· Муз. Хершел Бёрк Гилберт
· В ролях Артур Кеннеди (Сантьяго), Бетта Сент-Джон (Мария), Юджин Иглесиас (Мануэль), Рой Энгел (Гунц), Чарлита (певица Тита), Тони Мартинес (Висенте), Фрэнсис Макдоналд (ночной сторож).
Мексика. Крестьяне Сантьяго и Висенте, настрадавшись от революций и контрреволюций, стали ворами. Однажды ночью они грабят товарный вагон. Висенте смертельно ранит ночной сторож. Чтобы облегчить его муки, Сантьяго в красках описывает ему красоты Рая. Схоронив друга, Сантьяго набредает в долине на маленькую ферму, где живут Мануэль, 19-летний юноша индейских кровей, и его красавица-жена Мария, с которой муж обращается как с рабыней. Мало того что Мануэль злоупотребляет супружеской властью, при этом он еще слаб, жаден, лицемерен и вдобавок ханжа. Сантьяго дает Мануэлю денег, чтобы тот отвез его на грузовике в ближайший город Матамарос. Там Сантьяго передает краденую партию часов организатору налета Гунцу. Тот отказывается выплатить всю сумму, но Сантьяго подвешивает его и опустошает сейф. Он идет с Мануэлем в кабаре и отдает юноше часть денег для его будущих детей. Мужчины возвращаются на ферму. Мануэль одержим мыслями о деньгах, оставшихся у Сантьяго. Он собирается убить Сантьяго во сне, но тот не спит и думает, что юноша пришел извиниться за недавнюю ссору. На следующий день Мария, давно уставшая от грубости мужа, просит Сантьяго, чтобы тот забрал ее с собой. Сантьяго поначалу красочно расписывает преимущества вольной кочевой жизни, а затем с горечью говорит о ее недостатках: он никогда не знает, где заночует, у него нет друзей, его часто мучает голод. Мария твердо решила уехать. Мануэль снова пытается убить Сантьяго, но рядом появляется змея, и Сантьяго убивает ее, спасая жизнь юноше. Мануэль в слезах признается Сантьяго в своих коварных планах, и тот покидает ферму вместе с Марией. Но Гунц разыскал Мануэля и вместе с двумя приспешниками собирается его повесить. Сантьяго возвращается, вторично спасает жизнь Мануэлю и убивает Гунца, но тот, умирая, стреляет ему в спину. Сантьяго примиряет Мануэля и Марию, а затем расстается с ними, поскольку, по его же словам, ему пора пойти совсем другою дорогой. Мануэль раскаивается в жадности и обещает лучше относиться к жене. Молодые супруги так и не поняли, что Сантьяго смертельно ранен. Оставшись один, Сантьяго умирает под деревом, утешая себя теми же словами, которыми щедро осыпал своего друга Висенте.
♦ Все, что лишь может выразить кинематограф, содержится в этом «маленьком» фильме, наполовину вестерне, наполовину приключенческой картине, по ясности и осмысленности близком к вершинам прекрасного. За 25 лет работы в кино Улмер успел переварить множество самых отдаленных и самых плодотворных влияний (у Каммершпиля он позаимствовал экспрессивность и простоту декораций, у Мурнау — универсальность и космическую насыщенность авторской мысли). Под давлением обстоятельств он также почти до гениальной чистоты доводит свое стремление к экономии драматургических и вообще любых средств. Нагой рассвет — итоговая картина в его творчестве, и при этом фильм настолько прост, настолько доступен, что может служить введением к этому творчеству. Это излюбленный автором жанр: «моралитэ» (род наставительных пьес, расцветавший до наступления Ренессанса); история молодого человека, обладающего многими недостатками, но пока еще не закосневшего окончательно. Под влиянием старшего он вступает на путь исправления. Наставник главного героя — вор, т. е. человек, априори недостойный уважения, однако у него есть опыт и прозорливый ум. В отличие от юноши, он не придает особой цены словам и лицемерию. Но это лишь фабула; помимо прочего, фильм включает в себя и многоуровневую притчу, и очень богатый набор размышлений о скитаниях и оседлой жизни, расточительности и накопительстве, изгнании и вовлеченности, трезвом суждении и лицемерия. В этой картине с литературными и многозначительными диалогами всякой истине находится ее полная противоположность.