Мы живем в ожидании вишен, В ожидании лета живем. А зато одной лишь надеждою дышим, Пускай нас осудят потом. Пускай нас осудят потом.
Олень
(посвящение Нико Пиросманишвили)
Gm Am Em Am Олень, ветвистые рога, F C F A A7 Куда ты мчишь, зовешь куда Dm Gm Dm A7 Dm Где Бог свидетель, зверь скакун и леса шум.
Gm C F Вь A7 Dm Где Бог свидетель, зверь скакун и леса шум.
Не уноси прекрасных ног Я не охотник, не стрелок. Мой зверь лесной, мой добрый зверь, Постой поверь! Мой зверь лесной, мой добрый зверь, Постой поверь!
И он ответил: Не могу! Я все волнуюсь, все бегу, И выстрел жду я каждый день, Ведь я — олень. И выстрел жду я каждый день, Ведь я — олень.
Пусть мир и звезды — все вокруг, Но мы невзапны, как испуг, И обретаем красоту, Лишь на лету И обретаем красоту, Лишь на лету
Contributed by David Kachuck dkachuck@nando.net
Надежда.
Em Am Не уютом, ни карманом, мы живем самообманом,
D7 G H7 Не посевом не жнивьем — а надеждою живем.
C D7 G Em А надежда, а надежда — верой и любовью между,
Am D7 G H7 Между небом и землей вроде капли дождевой.
Согласитесь, ведь никак не обойтись без этой капли, Что на помощь нам спешит в пору засухи души. На жестокосердной почве не растут — уж это точно! Милосердия цветы и деревья красоты.
Сердце бъется от рыданий неисполненных желаний, А дождинки этой роль — поубавить эту боль. Ну а то, что мне, бродяге, не хватает этой влаги, Так всегда — чем больше пъешь, тем острее жажды нож.
Сколько б тучи и печали нашу жизнь не омрачали, Как бы не старался век сотворить из нас калек. Что ж — на этот самый случай дан нам веры хлеб горючий, Соль любви, что так сладка, и надежды два глотка…
Первый менестрель
Am H7 E7 Am Скажи, скажи мой брат, зачем сто лет подряд
Dm G C E7 Ты не приемлешь общего веселья?
Am H7 E7 Am Всему своя пора, но снова, как вчера,
B E7 Am9Am Высокий голос твой оправдывает землю.
Dm G C F Душа который год, как дудочка, поет,
Dm E7 F A7 И кажется, что праздник будет вечен.
Dm G C F Вот только у певца счастливого лица
B E7 Am Не увидать никак, хоть богом он отмечен.
Скажи, скажи, мой свет, виновен ли поэт За то, что совестью терзается всечастно. Не укротить содом ни словом, ни пером, Тем более, когда оно прекрасно.
Пр.
Скажи, скажи, мой друг, неужто замкнут круг, Где наша участь, как арена, нестерпима. И вот в неравный бой выходим мы с тобой, Как гладиаторы времен упадка Рима.
Пр.
— Романс номер 4
Мы не вольны собой распоряжаться, Но кажется порой на первый взгляд, Что можем все и с возрастом сражаться И падать, чтобы снова подыматься, Наотмашь жить и верить наугад.
Но есть исход и точка для отсчета От поры, где первый был раскат, От той прямой, где нету поворота, Где крылья вырастают для полета, Для счастья, как в народе говорят.
И не страшась опасности сорваться, Не рассчитавши прочности запас, Все жаждешь наблюдаться, надышаться В дождях волос и в запахе акаций Желая утонуть в который раз.
Но этот вечный бой, увы, не вечен, И неизвестно за каким углом Назначит смерть положенную встречу, И снявший шпляпу, скажет добрый вечер, Пора, мой друг, покинуть этот дом.
Да будет так и все, куда не гляну, Ликует звук и дышет светотень. Не умираем мы, а как не странно, Искать уходом синюю поляну, Воздушный шар и затянувший день.
— Посвящение Беранже
Я куплю себе последние ботинки, Заработаю на свой последний хлеб, Я в последний раз женюся на блондинке, А потом чтоб я оглох, А потом чтоб я ослеп. Буду жить от вечеринки к вечеринке.
Я в последний раз займу у друга денег, Часть получки захватив его в расплох, Он в последний раз мне скажет, *ты бездельник*. А потом чтоб я ослеп. А потом чтоб я оглох, Мы продолжим воскресенье в понедельник. А потом чтоб я ослеп. А потом чтоб я оглох, Мы продолжим воскресенье в понедельник. Нелегко тому кто мнит себя кумиром, Или к власти пробирается чуть свет, Да лучше просто быть случайным пассажиром. А потом чтоб я оглох, А потом чтоб я ослеп, Только выпивший не в меру править миром. А потом чтоб я оглох, А потом чтоб я ослеп, Только выпивший не в меру править миром. Даже поздняя любовь меня не греет Только валится на голову как снег Я в последний раз в любви подставлю шею А потом чтоб я оглох, А потом чтоб я ослеп, Я устрою ей последний день Помпеи. А потом чтоб я оглох, А потом чтоб я ослеп, Я устрою ей последний день Помпеи. А когда меня настигнет час последний Отшумит в душе земной переполох На меня костюм наденьте самый летний А потом пусть я ослеп, А потом пусть я оглох, Подымусь я, чтобы выпить попоследней. А потом пусть я ослеп, А потом пусть я оглох, Подымусь я, чтобы выпить попоследней. Если падает пером из рук пота, Оставляя за собой прощальный след, Значит песенька его недаром спета, Значит даже если я оглох, Значит даже если я ослеп, Много выпито было, но слишком мало сЪето. Значит даже если я оглох, Значит даже если я ослеп, Много выпито было, но слишком мало сЪето. Вот так.