Приключенческий роман не пережил этого глобуса. Он не может существовать в эпоху сомнений и политической корректности. На нашу долю остались безжизненные стилизации — бандерлоги жанра. Имитируя активность, эти pageturners заставляют читателя переворачивать страницы, но в новых приключениях нет того, что вдохновляло старые, — колониального подтекста. Пафос империй сгинул вместе с ней в тот летний мир, над которым никогда не заходило солнце.
Source URL: http://www.novayagazeta.ru/society/2459.html
* * *
Футбол как религия - Общество
Общество / Выпуск № 73 от 9 июля 2010 г.
Каждая страна ждет гола, словно телеграммы с неба. И только Америка самозабвенно пинает дыню
09.07.2010
<img src="http://www.novayagazeta.ru/views_counter/?id=2778&class=NovayaGazeta::Content::Article" width="0" height="0">
Говорят, что футбол — вопрос жизни и смерти.
— Чепуха, — отвечают придумавшие его англичане, — футбол намного важнее.
Пытаясь понять, кто прав, я слежу за чемпионатами 44 года и помню все финалы. Раньше, впрочем, меня волновал не только спорт, но и политика. Сильнее всего я переживал за чехов, когда они отомстили за Пражскую весну. Но то был не футбол, а хоккей, и два уже несуществующих государства. Чуть позже я открыл футбол голландцев: Круифф и компания. Они играли, как «Битлз»: широко и свободно. Казалось, что их всегда больше, чем соперников. Точные и стремительные, оранжевые проникали, куда хотели, двигаясь по полю, словно ртуть.
Я знаю, что говорю, потому что как раз в те годы мне довелось служить в одной малахольной конторе, где в мои обязанности входил сбор ртути из негодных градусников. У почвоведов они бывают огромными, и ртути набиралось с целую клизму. Добыть ее, однако, стоило больших трудов, потому что жидкий металл растекался неуловимо и непредсказуемо. Как голландцы, исповедовавшие тотальный футбол. Теперь так уже не играют. Голы стали дороже, и к победе идут любой ценой, но футбол меня пьянит по-прежнему.
Чемпионат включает особый режим, избавляющий от обычной жизни. Днем я матчи смотрю, вечером пересказываю, по ночам они мне снятся. Весь месяц я ем, что придется, газету начинаю со спорта, в гостях сажусь с болельщиками и с ужасом жду, когда все кончится.
Высшая форма эскапизма (Голливуд отдыхает), футбол — каникулы души, и я люблю всех футболистов, кроме, разумеется, знаменитых защитой и притворством итальянцев. На них приятнее всего смотреть, пока исполняют гимн: и музыка приятная, и сами — красивые. Остальные, густо покрытые татуировкой, напоминают бриттов и галлов времен Юлия Цезаря, причем столь же неудачливых. Архаизм футбола царит не только на поле, но и на трибунах. Все тянутся к корням. Мексиканские болельщики одеваются ацтеками, датские — викингами, швейцарские — коровами, американские — Элвисами. Всех, однако, объединяет та же страсть, и в этом — великая сила футбола: покорив человечество, он сделал его единым. Кто станет спорить с тем, что ФИФА обладает большей властью, чем ООН или Ватикан, даже вместе взятые.