В небе появилась гигантская правая рука, потом левая, потом голова и шикарная грудь. Место, где визуально обрывались части тела, было черным и плоским. Вообще создавалось впечатление просмотра очень дорогого и крутого телевизора.
— Как слышишь, приём? — Серёга, задрав голову, любовался великолепными формами.
— Слышу хорошо, вылезаю из какой-то зубастой твари. — голос Аланы шёл только из наушка, а это означало, что в мир культиваторов транслировалось только изображение.
Девушка ловко спрыгнула на пол кладовки и застыла.
— Алька, приём! Что происходит? — обеспокоенно вопрошал Серёга, но ответа не было. — Блять!
Девушка не шевелилась и Серёга рванул к пандусу, пулей поднявшись во тьму…
Мимик только собрался на охоту, как вдруг:
— <Б-у-у-э-э…> — что-то рвалось из него, вызывая неприятные ощущения.
На этот раз, он исторг из себя другого человека, что-то сказавшего на непонятном языке и выпрыгнувшего наружу. Мимик только закрыл пасть, на верхней части которой был единственный глаз, и попытался разглядеть вторженца, как вдруг:
— <Б-у-у-э-э…> — ещё что-то лезло наружу и монстр пустил слезу.
— Алька!
— Шеф? Что-то случилось? — Алана удивлённо смотрела на слесаря, на половину торчащего из пасти маленького шкафчика на трясущихся ножках.
— Это я у тебя хотел спросить! Ты спрыгнула на пол и перестала двигаться. — Серёга упёрся локтем в край пасти, чтобы та не захлопнулась и свесился через два ряда зубов, с любопытством разглядывая существо.
Существо выглядело как тумбочка. Над ним висела надпись из знаков вопроса, постоянно меняющих цвет.
— Шестьдесят шестой, как слышишь?
— Отлично, командир. Слышу и вижу — зевнул тигр.
Серёга выбрался из тумбочки и та села на донышко — тяжело вздохнула и закрыла пасть. Но, не прошло и секунды как:
— <Б-у-у-э-э…> — тумбочка издала интернациональный звук всех страдальцев и упала на бок, дрыгая ножками и капая чем-то прозрачным с ручки верхнего ящика.
Пасть монстра открылась в рвотном спазме и оттуда показалась мохнатая лапа, впившаяся огромными когтями прямо в дёсна. Тумбочка задергалась в конвульсиях и попыталась уползти прочь, но гости приходили из желудка — а от этого было не скрыться.
— Шишига, ты нахрена сюда ползешь? — удивлённо спросил Серёга, глядя, как пасть тумбочки растягивается всё больше и больше.
— Командир, вы в порядке? Мы подождали десять минут, но вы не шевелись и я отправился за вами. — голос тигра раздавалаюся из наушника, в то время как в пасти тумбочки показались прижатые уши и краешки глаз.
— Синхронизация временных потоков через проход! — Алана кивнула своим мыслям и подошла к частично торчащему тигру.
Она упихала Шишигу обратно и заползла следом — вперёд ногами:
— Мне кажется, нам нужно всё обдумать, прежде чем мы вторгнется в этот мир. — Алана странно улыбнулась и протянула Серёге руку.
Не найдя аргументов против — он пожал плечами и, взяв девушку за руку, нырнул во чрево рыдающего монстра…
— Итак, главный вопрос — а нахрена оно нам надо? — Серёга пил чай, сидя за роскошно накрытым столом и неодобрительно косился на проекцию другого мира, которая показывалась боком из-за положения зубастой тумбочки, в которой они, как выяснилось и находились всё это время.
— Чтобы тоже уничтожить? — буркнул Васька, за что получил подзатыльник от слесаря.
— Перенять опыт жизни без духовной энергии и передать его практикам? — слова тигра немного шокировали всех, а Серёга хлопнул себя по лбу.
— Точно, нужно же что-то с твоей культивацией делать! — воскликнул слесарь и ударил его ключом по голове.
Как езда на велосипеде — проникновение в чужое море разума оказалось делом привычки. Внутри сознания тигра было пустынно, а агрегат подачи духовной энергии был сер и безжизненен.
Расковыряв сферу воли вокруг семени души, слесарь убедился, что сама душа в порядке и семя сияло ровным светом.
Почесав затылок, Серёга воплотил большую болгарку и распилил семя к чертям собачьим. Душа тигра вырвалась наружу и полетела куда-то, ехидно глядя на слесаря. Внезапно, после того как семя разделилось на две части, пропала гравитация и Серёга начал барахтаться в воздухе, но идиотский план должен быть исполнен и он напластал семя на тонкие ломтики.
Отмахиваясь от дуркующей, но молчаливой, души Шишиги, он связывал ломтики семени своей волей, пока не получил кружевную сферу с душой и агрегатом внутри.
После, выплыв через технический люк, он оглядел свое творение и отогнал прочь мысли о неудаче — вера в успех была необходимым атрибутом в его работе.