Старина Густав находит, что Альберт не такой уж отпетый парень.
Я — на выдаче сосисок. Будто из аквариума, я вылавливаю их половником и шмякаю на тарелку. Совсем как повар из передачи «Советы молодым хозяйкам».
Вспомнил я и типа с «мерседесом». Вот обозлился бы, увидев меня тут в роли дипломированного раздатчика сосисок!
— Твердо обещаю… чего там — клянусь: завтра утром будет у вас вагончик со всеми удобствами!
Опять крик «ура», и громче всех — высокий голос:
— Обязуемся, как только сойдет роса, все без исключения выехать в поле!
Теперь уже Люси кричит: «Ура!» — и хлопает в ладоши, правда, совсем одна. Мировая она тетка, ничего не скажешь! Я ей сразу сосиску подаю, а она берет и мне откусить предлагает.
Вдруг опять один голос громче всех. Меня всего передергивает.
— Гуннар!.. Гуннар!..
Готов сквозь землю провалиться, как когда-то город Виньета со всеми лагунами. Не хватало мне, видите ли, Цыпки здесь! Она ж нам сейчас все прогрессивное настроение испортит.
— Гуннар!
— Слезай! — громко приказывает Люси командирским голосом.
— Слезай! — приказываю и я. — Куртку и сандалии захвати!
Покачиваясь из стороны в сторону, появляется Цыпка. Получает сосиску, булочку, кофе, пьет, ест и начинает оглядываться, явно ничего не понимая.
— Это я для тебя все достал, — шепчу я ей. — Но чтоб ни слова, поняла? А то — раз-два-три, и все исчезнет! Твой Густав волшебник.
Ребята с комбайнов уже осмотрели скирду и теперь заявляют, что в настоящий момент им никакой комфорт не надобен, отдохнут на соломе. И сразу всем отрядом ползут наверх. Смех, визг, крики…
— Тебе выносим благодарность за помощь. Согласен?
— Согласен, — отвечаю и лихо захлопываю крышку большого термоса.
— Что мне теперь с вами-то делать? — спрашивает Люси, трет себе лоб и… вызывает Эберхарда: — Знаешь что? Отвези-ка ты эту парочку эсэнэмовцев в Альткирх. Туда всего…
— …сорок километров, — подсказываю я.
При свете карманного фонарика Эберхард принимается изучать карту, которую Цыпка ему подала.
— Какой вопрос! Через час вернусь.
Но тут же, спохватившись, говорит, что не может отлучиться: в его «газике» телефон, надо здесь дежурить.
Кишка, значит, тонка, жалуется он, и Люси с ним согласна:
— Ничего не поделаешь — дисциплина!
Густав, держись и не падай.
Тереза — сразу хныкать.
— Спроси мотоциклиста, может, он… — сердито велит Люси.
Зовут мотоциклиста. С треском он сваливается со скирды. Подходит.
— Ты сколько часов за рулем? Десять. Нет, тогда не подойдет. Если мы не будем соблюдать закон, то кто же?
— Не реви! — цыкаю я на Цыпку, как Люси — на Альберта.
— Давай я их отвезу. На мотоцикле. На полчаса дольше, вот и всё, — вдруг предлагает Эберхард, водитель «газика» в ковбойской шляпе.
Понимаешь, Эберхард, знаем мы друг друга без году неделя, да ты и старше меня на годик-другой, и неизвестно мне, боксер ты или рыбак, средний балл твой такой же, как у меня, или немного хуже, куришь ты или сластена, — но ты мне друг, и никаких гвоздей! По рукам!
Цыпка, должно быть, прочитав мои мысли на расстоянии, подскочила — в свете фар она похожа на обезьянку! — и чмокнула Эберхарда в щеку.
— Ну, вот что, этого в нашем проекте не было предусмотрено.
— Ишь, какой мещанин нашелся! — замечает Люси.
— Всем комбайнерам два дюйма ржи под килем! — выкрикиваю я в темноту.
— Большое вам спасибо за то, что вы велели меня в Альткирх доставить! — пищит Цыпка и делает книксен перед Люси.
Эберхард торопит нас. Ему надо скорей вернуться — уборка в разгаре.
Мотоцикл весь в пыли. Машина общества «Спорт и техника». Мощный коняга. Нам обоим велят залезть в коляску — это чтоб никто с заднего сиденья не упал, если заснет. Эберхард, Эберхард, сильно ты сдал в моих глазах. Дружок ты липовый: сперва лижешься с Цыпкой, а потом меня с ней вместе запираешь!
Цыпка сигает в корзиночку, не обращая на меня никакого внимания. Даже ногу отдавила.
Еще раз, и притом последний, мы даем слово Терезе. Теперь нам абсолютно ясно, почему мы не хотели показывать ее записи Гуннару. Во-первых, сама она такого пожелания не высказывала. А сохранение чужих секретов, как говорится, дело чести. Потом, Гуннара мы бы этим просто сбили с толку. Он сказал бы: «Это ж совсем другая история! Тереза все выдумала! И не мое это совсем путешествие там описано, не наше, то есть».
Однако старая пословица говорит: ум хорошо, а два лучше. Ну, а кто ж все-таки прав, Гуннар или Тереза? Или правда и у того и у той, или между ними, или?.. Это уж придется нам самим выяснять. А отчет Терезы мы перешлем знакомому журналисту, нашему однокашнику, затем студенту, редактору окружной газеты, чете учителей и далее — матери Терезы. Она-то уж найдет для него применение.