Тем временем Игорь, не торопясь, ехал по Малайзии и Индонезии до Джакарты. В конце января мой отец пошёл на поправку, и я улетел в Юго-Восточную Азию обратно, догонять Длинного. А изначально я планировал весь путь до Новой Гвинеи проехать по земле (включая пароходы).
Игорь уже познал основные слова на индонезийском языке, я же только начал изучать его.
Так что наша встреча в индонезийской столице была очень радостной. Я отмылся и положил в стиральную машину вещи, которые за несколько дней уже начали гнить под влиянием тропических дождей.
В Джакарте
Первым делом мы с Игорем направились в посольство Папуа-Новой-Гвинеи. Оно находилось в другом конце огромного города. Передвижение по столице тут происходит на автобусах, маршрутках и на мотоциклистах-таксистах. Всё стоит в длинных, по-московски, пробках. Есть и «скоростной» автобус, ему выделена отдельная полоса, но в час пик и на неё залазят мотоциклисты и другие машины – не разгонишься.
Почти вся Джакарта состоит из маленьких домиков в два-три этажа. Много мелких улочек, вдоль почти каждой идёт маленький арык. Они сливаются в каналы и вонючие речки – вид наружной канализации. Хорошо, что много дождей, и все нечистоты смываются. Интересно, куда? В море, наверное.
В Джакарте и вообще в Индонезии очень много музыкантов, в основном это гитаристы. С целью заработка они проникают в автобусы и даже в маршрутки, как городские, так и междугородние. За одну остановку они успевают спеть какую-нибудь песню и получить несколько монеток, а потом выпрыгивают на очередном перекрёстке и забегают в соседний автобус, благо двери оных никогда не закрываются. Ещё много продавцов всякой еды на тележках. Есть и фрукты, и нормальные обеды, вкусно, дёшево и готовится тут же при нас на ходу.
В центре города стоит большой монумент в виде большого столба высотой в тридцатиэтажный дом – эта штука называется Монас (Монумент Национальный). Он посвящён независимости Индонезии. Вокруг монумента, в радиусе трёх километров – основной бизнес-центр города, три десятка небоскрёбов (не как в Малайзии – всего по тридцать этажей), банки и конторы, министерства и посольства. Посольство Папуа спряталось на шестом этаже банковского бизнес-центра и занимает несколько комнат.
Смешное такое посольство. В приёмной – диван. На стенах – семь портретов в золочёных рамах. Три из них одинаковые (премьер-министр ПНГ). Два других тоже одинаковые (не подписаны). Два третьих – разные, но один и тот же мужик, просто в разном ракурсе. Под стеклом – продукция, которую производит Папуа. Десять консервов. Двадцать сумок плетеных из бересты какой-то. И одна пластмассовая сумка. И три трубочки. Не подписаны для чего они. И три пачки чая. Пришли туда, вышел консул. Опять нужно иметь авиабилеты и приглашения. Консул вроде всё понял, согласился принять анкеты без авиабилетов, но пригласил прийти назавтра.
На другой день – опять в посольство. Вышел опять тот же консул, с виду добродушный темнокожий мужик с толстым носом, сказал:
– О, я конечно очень рад, всё понимаю и люблю, но я запросил Папуа, они вот-вот ответят. Но сегодня не oтветили. Завтра – китайский новый год. В Индонезии тоже выходной (за компанию). Папуасы тоже отдыхают. Пятница – святой день, как же работать? Суббота и воскресенье – сам Бог велел отдыхать. Поэтому в понедельник приходите, может быть, из ПНГ будет ответ.
Так мы остались ещё на несколько дней в индонезийской столице, общаться с Нэнси, с её гостями-иностранцами и ждать ответа из Папуа-новой-Гвинеи.
Также ходили на почтамт, старались получить бумажные письма, отправленные мне из Москвы месяца полтора назад. Отдел «до востребования» спрятан в подвале, где разбирают всю корреспонденцию. Сортируют очень неактивно. Один почтальон даже спал на столе с письмами и открытками. Столик «До востр.» всё же нашли – в подвале. Почтальоны предоставили нам возможность перебрать все письма и найти там что-то подходящее. Из РФ было одно, и то не нам. Так эти письма, посланные мне в качестве эксперимента, и исчезли. В обратном же направлении, из Индонезии в Россию, впоследствии дошла вся моя бумажная корреспонденция.