— Или, может быть, ему есть что скрывать, — сказал Роланд.
— Что именно? — поинтересовался я.
— Вот в чем вопрос, правда?
— Ну, если ты предполагаешь, что он шпион или что-то в этом роде…
— Может быть, не шпион…
— Тогда что он такое? Помни, что это не ему пришла в голову мысль увязаться за нами. Я втянул его во все это, угнав его машину.
Роланд опер подбородок на руку и стал кусать ноготь мизинца.
— У меня просто какое-то странное чувство к нему, — пробормотал он.
— Не знаю, почему, — ответил я, — мне он кажется вполне обычным заурядным парнем.
Сьюзен хихикнула, потом тихонько скользнула рукой по моему бедру, чтобы гладить его внутреннюю часть.
На миг воцарилась тишина.
— Ну хорошо, — прервал ее Джон. — Что станем делать?
— С Карлом? — спросил я.
— Нет, конечно. Насчет разведывательного отряда.
— Мне все-таки очень не хочется оставлять Сэма, — сказал я.
— Это я могу понять, Джейк. Я, разумеется, могу понять, какие чувства у тебя вызывает необходимость оставить твоего отца… — на миг он смущенно умолк и неопределенным жестом показал на кабину, — я… э-э-э-э…
— Отца.
— Да. Да, твоего отца. Иногда просто очень трудно…
— Все правильно. Кстати, Сэм находится примерно здесь, — сказал я, показывая на маленькую выпуклость в задней стене кабины. — Это ЦПУ, центральное процессорное устройство. Его вспомогательные банки памяти засунуты в стену между кабиной и каютой. И, конечно, по всему тяжеловозу разбросаны многочисленные вводы-выводы.
— Энтелехическая матрица, — сказал Роланд, — она в ЦПУ?
— Правильно. Прости, Джон. Ты как раз говорил…
— Я более или менее пытался сказать, что, если бы мы потеряли тебя, Джейк, для остальных пропала бы всякая надежда.
— Ну, мне кажется, что ты весьма преувеличиваешь.
— Но у тебя черный кубик.
Это был первый раз за все время, когда кто-то упомянул черный кубик, этот странный артефакт, видимо, потому, что никто не знал, что о нем сказать. Все, что уже произошло, все, кажется, чему еще предстояло произойти, вращалось вокруг загадки, которую представлял из себя кубик. Предположительно, это была карта Космострады, предмет всех вожделений, из-за которого и затевались все погони, все интриги, весь базар. В драме Парадокса этот кубик занимал на сцене центральное место. При упоминании Джона об этом ирония нашего положения наконец дошла до нас. Вот они мы, потерянные, заблудившиеся, без роллеров, но с ключом ко всей системе Космострады в нашем распоряжении… предположительно.
Ну ладно, если кубик и в самом деле легендарная карта Космострады, у нас не было никакой возможности прочесть ее. Не было даже никакого способа начать ее читать. Хотя мы даже не пытались копаться в этой штуковине, она выглядела страшно и интригующе сложной, кроме того — непостижимой. Ее непроницаемая чернота, казалось, говорила: даже и не думайте пробовать. Трудно было представить себе, что в этой вещице заключена просто полезная информация. Темные тайны — вот это может быть. Тайны, Которые Человеку Постичь Не Дано. Но карта дороги, которая просто показывает мотели получше, да пейзажи, которые стоит посмотреть? Не-а.
— Ты себе даже не представляешь, Джон, — сказал я, — как близок я был к тому, чтобы вышвырнуть проклятую дрянь через окошко.
Джон серьезно кивнул.
— Это как молния в руках.
— Вот именно. И нам уж слишком часто в последнее время приходилось ловить молнии голыми руками. Так почему же тебе кажется, что нам все равно лучше оставаться с этой штуковиной?
— Мне не хочется, как ты выразился… оставаться с этой проклятой штуковиной, но мне просто очень хочется проследить за каждым твоим шагом, пока ты не доставишь эту треклятую дрянь домой.
— Вот как? И что ты собираешься сказать своему двойнику, когда с ним встретишься?
— Моему дублю по Парадоксу? Мне кажется, нам очень даже будет о чем поговорить. Однако я не помню что-то себя самого, возвращающегося из такого путешествия. Поэтому, если я буду возвращаться обратно во времени, я не стану разыскивать себя самого. Я не сделал этого, поэтому можно утверждать, что не стану делать этого в будущем. Мне кажется, тут нет парадокса.
Роланд все это время думал.
— А что, если б ты пробовал, Джон? Что, если ты пытался разыскать себя самого?
— Я тогда потерплю неудачу.
Роланд ткнул в него пальцем.