Такие вот мысли я некоторое время переваривал. В итоге меня слегка затошнило.
Где же это запропастилась Тиви?
Я встал и обошел магазин, пытаясь найти ее глазами. Ее нигде не было видно. Я прошел обратно в проход между магазинами, пошел до конца в одну сторону, потом в другую. Я снова обыскал магазинчик, уселся, подождал ее еще немного, встал, промерил шагами магазин, выглянул наружу, пробежался по проходу еще раз, потом вернулся и в отчаянии уселся. Тиви исчезла.
Следующие десять минут были просто самыми несчастными в моей жизни. Если бы я сам пошел искать Тиви, я наверняка бы заблудился. Я не мог никого спросить. Я знал только несколько слов на ахгиррском, но никаких слов официального ногонского диалекта. Я мог только ждать, ждать и ждать.
Еще десять минут. Пятнадцать.
Беспомощность, беспомощность.
Это был один из немногих моментов в моей жизни, когда мысль о том, чтобы запаниковать, показалась мне привлекательной. Паника, по крайней мере, была действием, и тем самым, освобождением, а просто так сидеть здесь оказалось невыносимой пыткой. Само немыслимое расстояние между этим местом и домом ударило меня, словно молотом. Я просто потерялся. Трижды, четырежды потерялся. Я проскочил не через один, а через целых два неизвестных портала, а теперь внутри лабиринта — в лабиринте, я нашел еще один лабиринт, в котором потерялся.
Я встал. Ладно, хватит такого дерьма.
Место это, конечно, было большое и обширное, но ведь не бесконечное. Я мог идти, идти и идти, и рано или поздно Рагна и Сьюзен найдут меня. Они станут меня разыскивать, оповестят службу охраны. Меня достаточно легко было найти или заметить.
Но если что-то случилось с Тиви, могли ли Сьюзен и Рагна быть в безопасности?
Я был уверен, что тот самый грузовой лифт я смогу найти. Так и получилось.
Не было в нем, однако, никаких кнопок, которые можно было бы нажимать. Тиви вращала единственную ручку, похожую на верньер, пока нужный уровень этажа не высвечивался на экранчике. Мне это не могло ничем помочь. Я пытался вспомнить, какой символ был на экране, когда мы входили в лифт. Не мог. Ладно. Тогда все сводилось к манипуляции этой проклятой ручкой, спускаясь до тех пор, пока злосчастное устройство не опустится примерно этажей на двадцать. Я покрутил ручку, и эта штуковина тронулась с места.
Причем — вбок.
Потом она остановилась, и двери разъехались в стороны. Несколько ногонов, поджидающих неподалеку, решили было зайти, потом увидели меня и попятились. Двери закрылись. Ничего не произошло.
Я стал снова крутить ручку. Лифт пошел прямо вверх. Я покрутил ручку в другую сторону. Лифт остановился, застонал, пошел вниз по диагонали, направо. Я все время крутил ручку управления, и эта штуковина постоянно меняла направление, двигаясь в итоге в никуда. В отчаянии я повернул ручку так, что на экранчике засветился подходящий набор рунических знаков. Так я его и оставил.
Приспособление ухнуло вниз — камнем. Что было просто замечательно, если не считать того, что эта штука не могла остановиться. Наверное, сперва я должен был дать ей какую-нибудь другую команду. Ладно, черт с ним, я просто прокачусь, куда она меня привезет.
Это было очень длинное путешествие прямо вниз и вниз. И еще ниже. В подвал — штучные товары — оборудование — остатки ковровых тканей — в седьмой круг ада.
Наконец лифт замедлил ход, слегка вздохнул и остановился. Двери открылись. Я выглянул наружу.
В сравнении с постоянным шумом торгового центра, тут царила абсолютная тишина. Из полутьмы до ушей донесся тихий трудолюбивый гул и жужжание машин. Это был совершенно самостоятельный мир. Трубы журчали, моторы жужжали, вибрировали, вентиляторы повизгивали. Придушенный вопль турбины донесся до меня справа. Но все было очень тихо и приглушенно.
Это место было джунглями трубопроводов и кабелей. Здесь и там слабые струйки пара поднимались от соединений и стыков. Капающая вода скопилась лужицей перед лифтом. Слабый желтоватый свет шел откуда-то слева. Сквозь мешанину труб и проводов я видел, что под самыми странными углами от этого коридора отходили в стороны соседние.
Это наверняка не был мой этаж. Я вращал огромную, матово-белую ручку управления по кругу, пока на экране не показались смутно знакомые символы. Однако лифт намертво стоял на месте. Эта штука станет подниматься наверх, если и вообще станет, только тогда, когда сама надумает. Я присел, привалившись к металлической стене кабины.