Памяти Джина де Ченси
1
Там они и были – Деревья на Краю Неба.
Так их звала Винни. Остальные люди звали их по-разному: объекты Керра-Типлера, таможенные будки, некатастрофические единицы, портальные колонны…
Я-то всегда звал их цилиндрами. Они и были цилиндрами, некоторые такие огромные – высотой до пяти километров. Они выстраивались по обеим сторонам дороги, словно невероятно крупные дорожные указатели, невозможно черного цвета, чернее, чем межзвездное пространство, которое они искривляли, искажали и склеивали по желанию своих создателей и для нашего блага. Все в них было невероятно. Говорили, что они вращаются с невероятной скоростью, хотя их гладкие поверхности не давали тому никакого подтверждения. На них провели несколько экспериментов, измеряя допплерову переменную входящих частиц и хокинсову радиацию исходящих. Но колониальные власти наложили почти постоянный запрет на публикацию данных и даже теоретических работ, которые касались порталов. У нас только ходили всякие слухи про них. А слухи были такими: результаты были невероятными и невозможными.
Их скорость вращения оказалась больше, чем скорость света.
Так не могло быть, но именно так и было.
– Какая у нас скорость, Сэм?
– О, вполне прилично плетемся вперед. Если подвинешь взгляд на пару миллиметров вправо, то и сам прочтешь все данные.
– Ты же знаешь, я не могу считывать показания инструментов и вести тяжеловоз в одно и то же время.
– Господи помилуй, а я-то собирался предложить тебе жевательной резинки…
– Кончай молоть чушь, Сэм.
– Ай-яй-яй, да разве так можно разговаривать с родным отцом? – Тут Сэм сочно фыркнул своим плавно-скрипучим голосом, если только можно так нелепо описать его голос. Это, к сожалению, единственный способ, каким я могу его описать, этот звук. Он никоим образом не напоминает голос моего покойного отца, разве что эмоциональной окраской и интонациями. У меня никогда не было времени записать голос Сэма, чтобы упорядочить схему звуковых волн после того, как я заказывал матрицу для компьютера.
А Сэм продолжал:
– Мы как раз на борозде. Забудь о цифрах. Я поставлю ее на постоянную скорость.
Я посмотрел на показатели различных приборов, строки цифр, которые висели в воздухе у меня перед глазами по обе стороны от моей линии взгляда. Они были расположены так, что могли спрятаться за слепыми точками сетчатки, и на первый взгляд не мозолили глаз. Однако если посмотреть на них прямо, они становились хорошо видны. Обычно я их выключал. Если только чуть повернешь голову, они больше всего напоминали вредных светлячков, которые мельтешат перед глазами.
– Ладно, замечательно. Все привязались?
Роланд Йи был на сиденье стрелка.
– Проверю, – сказал он.
– Мне кажется, нам тут вполне безопасно, я имею в виду сзади, – доложил Джон Сукума-Тейлор.
Я рискнул посмотреть назад. Сьюзен Дархангело и Дарья – Дарла Петровски, в девичестве Ванс, сидели в ремнях безопасности на заднем сиденье. Пятерых кабина вмещала без всякого неудобства. Я слышал крики и брань в кормовой кабине – там было маленькое жилое пространство, которое использовалось для длительных перегонов.
– Эй, Карл! – проорал я. – Лори там привязана?
– Пытаюсь скрутить ее, как свинку, которую тащат на базар… Да дай же ты мне свою чертову лапу!.. Такое ощущение, словно кошку связываешь!
– Лори! – заорал я. – Будь хорошей девочкой!
– Со мной-то все в порядке. Ради бога! Пустите меня…
– Поймал!
– Со мной все в порядке, говорю тебе!
– Послушай, у тебя была контузия, – сказал ей Карл. – А теперь веди себя как следует, потому что останется только завернуть тебя в пеленки и перевезти с остатками груза там, в трейлере.
– Пошел ты на…
– А ты думаешь, я не знаю, что означает это старинное выражение? Тебе постыдиться надо такого языка, ведь ты девушка…
– Долбала я тебя!
– Ай-яй-яй, как нехорошо! И ведь такая хорошенькая.
Я настоял на том, чтобы Лори привязали к моей койке, на время наших проскоков через портал. Она получила отвратительный удар по голове на Плеске, во время нашего бегства из морского чудовища Фионы. Я не хотел никак рисковать. Проскок через портал иногда бывает не самым приятным и легким, а пока что нам совсем не было ясно, насколько Лори в порядке. Она жаловалась на головные боли. Вполне нормально, но я хотел быть уверен в том, что происходит. За ней нужен был глаз да глаз. Как бы там ни было, нам надо было спешно удирать с Плеска, а следующая планета на дороге, Снежок, вполне оправдывала свое название. Никто и практически ничто там не могло жить. Теперь мы находились на планете, которую поэма путешественников, прочитанная Винни, называла Землей-где-не-на-что-смотреть. Так, по крайней мере, перевела эти слова Дарла. Ну что, Винни, очень метко. Планета – по крайней мере, эта ее часть
– была очень похожа на старые фотографии Марса, над которыми я часами в детстве проводил время. Это была планета огромных равнин, забросанных булыжниками и галькой, между которыми был насыпан песок. И так бесконечные километры. Кроме того, что песок был зеленовато-серый, а не сочный, инопланетный красный, очень похоже на Марс. Но тут жили и люди. Наверное, люди, такие, как мы, если почтовые купола могут с точностью сказать, что тут проживают гомо сапиенс.
Это была Консолидация Внешних Миров, лабиринт планет, связанных между собой Космострадой, но с них не было дороги обратно на земной лабиринт.
Нет пути домой.
Но я пока об этом не думал. Один из моих проклятых светлячковых приборов мигал желтым.
– Это что еще за черт. Сэм?
– А это проклятый левый передний роллер, Джейк. Каждый раз, когда мы переходим в режим прохода через портал, он упорно ведет себя не так, как надо. Так продолжается уже пару месяцев. Ты бы знал про это, если бы снизошел до того, чтобы время от времени посматривать на приборную панель.
– Я этого не заметил. Ты прав, я слишком полагаюсь на свое везение. Как тебе кажется, нам надо останавливаться?
– По книжкам – положено.
Я посмотрел через иллюминатор на холодную и неприветливую равнину.
– И что мы там будем делать?
– Я только говорю тебе, как положено делать по книжкам.
– Ну ладно, нам придется рискнуть. Пока что все получалось.
– Замечательно. Но если колесо завиляет и сомнется, как пончик с кремом, пока мы летим через портал, не говори, что я…
– …не предупреждал, – закончил за него я. – Правильно, Сэм, у тебя есть алиби.
– Мне-то все равно, как ты понимаешь. Я уже помер.
Дорога впереди стала черной лентой, ведущей прямо через цилиндры. Они возвышались впереди, их верхушки были увенчаны облаками на зеленоватом фоне неба. Они были черными, абсолютно черными, их поверхности совершенно лишены были света. Становилось почти больно, если смотреть на них прямо. Больно не физически, а философски. Смотреть на Абсолют всегда неприятно. Мы слишком привыкли уклоняться от прямоты, искать убежища в щелях между вопросами, вещами и оттенками значений. Нам хорошо, если мы видим вселенную в оттенках серого. В категорической тьме можно увидеть всякие страшные возможности, если только остановиться и смотреть, и думать.
Одно хорошо: никому не хочется останавливаться и философски рассматривать портал. Тогда ты можешь слиться в абсолютном и весьма неприятном единстве со своим объектом философских мыслей.
– Дарла, как Винни описывает следующую планету на пути?
– М-м-м… Земля-как-дом-но-не-совсем-похоже. По-моему, так.
– Это что означает? Джунгли? Ну ладно, наверное, нет смысла ее расспрашивать, – ответил я наполовину сам себе. – Просто хотелось бы, чтобы там была хоть какая цивилизация. Мне хотелось бы, чтобы Лори прошла медицинское обследование.
– А Лори что-нибудь знает про эту часть внешних миров? – спросил Джон.
– Нет, – ответила Дарла. – Она сказала мне, что она мало что видела, кроме своей родной планеты и Плеска.
– Ну ладно, – сказал я. – У нее не будет никаких хлопот с тем, чтобы добраться на Плеск, если она сама того захочет. Разве что это тоже неизвестный портал. – Я посмотрел на монитор заднего обзора. За нами все еще было дорожное движение. – Но я не могу поверить, что все эти люди следуют за нами в неизвестность. Портал должен куда-то вести.