– Что я хотел бы знать, Джейк, – сказал Лайем, – это то, каким образом тебе удалось заставить Джоффа Брандона пролезть в дыру в сортире.
– Да, – сказал Фитцгор, и лицо его аж напряглось от любопытства. – Расскажи, как.
Следующий день мы провели, зашившись на ферме Лайема и Шона. Эта ферма принадлежала Шону. Его жена оставила его, понимаете… и… ну да ладно, это совсем другая история. (Тут спутницы жизни звались по-старомодному «женами». Внешние миры с социальной точки зрения во многом были довольно отсталыми.) Как бы там ни было, а Сэм был в какой-то потаенной мастерской, где ему чинили кожух стабилизатора, ставили запасной роллер, но мы с ним не теряли связи. Тем временем отдел охраны, или как там называлась здешняя милиция, активно искал меня. Я был важным свидетелем и возможным подозреваемым в убийстве видного бывшего деятеля колониальных властей доктора Ван Вик Ванса. Убийство, якобы, произошло на борту «Лапуты», которая, кстати сказать, прошла через шторм и пиратов с небольшими потерями в живой силе, хотя и с тяжелыми повреждениями корабля. Новости по радио ничего не рассказывали о судьбе мистера Кори Уилкса и о его возможной связи с этим делом. Прекрасно. Как бы там ни было, полицейские были о двух мнениях касательно всего этого дела. Кое-кто был на постоянной оплате у капитана Прендергаста, а некоторые – главным образом, местные – не принимали его денег. Все дело запутывало и затемняло участие этого самого Прендергаста. Вот вам, пожалуйста, он участвовал в переправке и нелегальной торговле лекарствами против старения, что и тут было нелегальным бизнесом. Эта операция была, конечно, секретом Полишинеля, но расследование наверняка открыло бы массу нежелательных подробностей, а никто этого не хотел. А тем временем… все, я хочу сказать, абсолютно все знали, что творится под всеми предлогами и напыщенными фразами. Все знали про карту Космострады и Винни, а полиция сама не могла решить, как она к этому относится.
Мур гнал волну насчет того, что он потерял ценное имущество. Он утверждал, что выполнял свой гражданский долг, задерживая меня. Но почему он связал меня и запер в хижине в лесу? Почему он не вызвал немедленно надлежащие власти? Ну… того… как это… словом…
Меж различными заинтересованными лицами в лесу были многочисленные встречи. Приятели Шона в полиции согласились не арестовывать меня пока что и запрятали под сукно приказ об аресте, подписанный в Морском Доме. Вспыхивали юридические диспуты. Фракция, которая стояла за то, чтобы немедленно поймать Джейка и арестовать, решила обратиться к местному магистрату, но бургомистр как раз был на водах на лечении на какой-то курортной планете. Подагра, знаете ли. (Тут у них были такие болезни, которых сто лет уже не слыхали и не видали в земном лабиринте.) Состоялись еще встречи в лесу. Старый друг Зейк попытался было организовать крестовый поход против Шона, потом привлечь его к суду, но для этого ему надо было отправить своего прихлебателя на хорошей машине на столичную планету. Там, однако, лакей запутался в бюрократических гнусных уловках и прочем, а к тому времени, когда бумаги были рассмотрены, мы… но я забегаю вперед собственного рассказа.
Сэм был готов к тому, чтобы пробираться через ближайший портал, пушки наизготовку. Мне было очень трудно с ним спорить, но в конце концов я его переубедил, указав ему на то, что нам сейчас это не даст ничего хорошего. Честно говоря, мне это уже стало надоедать. Мне хотелось покончить с этим. У нас были основания подать в суд на Прендергаста, Мура и – если он остался в живых – Уилкса: похищение, нелегальное задержание, уголовное нападение, извращенное изнасилование, вернее, попытка такового, преступный сговор и – тут небольшая ловушка – спаивание малолетних. Это насчет того, как Лори в баре лакала пиво. Вы только назовите еще какое-нибудь обвинение, и мы сможем подать на этом основании в суд. Кроме того, у нас было замечательное гражданское дело против корабельной компании, которой принадлежала «Лапута», и абсолютно замечательное обвинение против той компании, которая занималась деятельностью «Хливкого Шорька» и прочими делами, к которым имел отношение и Зейк Мур. Все это мы выяснили с помощью очень хорошего следователя и адвоката, который жил на этой захудалой планетке, и звался Холлингсворт, такой приземистый парень бочкообразного вида, у которого были бакенбарды до плеч. Он пил джин прямо из бутылки с того момента, как просыпался, и до того времени, как ложился спать. У него, кроме того, была еще цыплячья ферма.
Мы дали понять вышеупомянутым официальным лицам, что готовы подать на них в суд. Нервный смех от вышеупомянутых сторон. Наверняка вы шутите, сказали они. Испытайте нас в этом отношении, сказали мы. Бурчание и ворчание. Ладно, сказали они в ответ, а как насчет несовершеннолетней, которую вы перевезли через границу планеты? А мы ответили – а как насчет ваших законов о детском труде? Ладно, продолжали они, но неужели вам хочется впутываться во все эти дела? Законы о детском труде, спросили они. Какие законы о детском труде? А-а-а-а… Тут они сказали, что сами не хотят во все это впутываться.
– Почему они только время тут тратят? – спросил я Холлингсворта, – если никто не заинтересован в соблюдении законов?
– Вы что, шутите? – сказал он, показывая на полки переплетенных в кожу томов. – А зачем тогда юристы стали бы захламлять полки такими книгами, если бы никто не мог принудить людей соблюдать законы?
Такое юридическое фехтование продолжалось два дня, но и в тот момент полиция была сыта по горло. Послушай, сказали они мне. Мы будем все смотреть вон в том направлении. А ты бери свой тяжеловоз, своих друзей и свою смешную мартышку и поезжай вон в том направлении. И не останавливайся, пока… словом, не останавливайся.
Замечательно, ответил на это я. Я приказал своим приготовиться к отъезду. Есть, хозяин, было мне отвечено. Но сперва мне надо было уладишь все вопросы с Шоном и Лайемом.
– То есть что вы хотите сказать, когда говорите, что едете с нами? – спросил я как можно более невинным тоном.
– Мы все обсудили, Лайем и я. Мы бы хотели присоединиться к твоей экспедиции, если ты нас возьмешь.
– Ну послушайте. Вы двое – замечательные собутыльники, и вы хорошие ребята, когда дело доходит до потасовки, и, если бы мне решать, то…
– Мы как следует все обдумали, Джейк, не ошибайся насчет нас. Мы уже все приготовили к путешествию. Лайем и я планировали смотаться с этой волшебной планетой и сами, без твоего приезда. У нас были планы поехать на новооткрытую планету, которую только-только подготовили к колонизации. Не то, чтобы нам очень хотелось оказаться в числе первых поселенцев, знаешь ли…
– Но зачем вам покидать такое прелестное место? – спросил я его, обводя руками чудесно ухоженные грядки и ярко выкрашенные строения. – Это же так здорово ухоженно.
Шон вздохнул.
– С тех пор, как Дейрдре смоталась от меня, мне тут все обрыдло. Кроме того, все оборудование принадлежит банку. Платежи довольно высоки и стали для нас обузой. – Он закинул ноги на перила крыльца и стал раскачиваться на стуле.
– Ах, Дейрдре, Дейрдре, – сказал он с тоской.
– Выпей. Шон, – сказал Холлингсворт, передавая ему бутылку с джином.
– Есть и еще одна проблема, – сказал я. – Нам уже и так в тяжеловозе тесно.
– Ох, это не проблема, – ответил Карл, влезая в разговор. – Они могут ехать на заднем сиденье моего шевроле.
– Шевроле? – сказал Лайем, ожидая, чтобы ему объяснили.
– У нас есть такая машина, Джейк, чтобы ездить по Космостраде, – сказал Шон после того, как выдул примерно одну шестую литра джина.
– Вот как? – спросил я. – Ну ладно, дорога бесплатная, если хотите, поедем вместе.
– Но мы не поедем, если ты не хочешь, чтобы мы ехали сказал мне Шон.
– А что такое, черт возьми, шевроле? – настаивал Лайем.
– Шон, дело не в этом. Просто…
– Конечно, вы поедете с нами, – тепло заверила его Сьюзен, усаживаясь Шону на колени и проводя пальцами по его запутанным оранжевым вихрам. – Ах вы, большие лохматые медведи – вы оба.