Я увидел своими глазами и согласился.
– Мы все время пролетали через планеты. Иногда по обе стороны есть звезды, тогда невозможно определенно что-то обнаружить. Но эта планета принадлежит звезде на самом краю Галактики.
Мне подумалось в этот миг, что телеологисты должны культивировать чувство неизбежного. Чувство судьбы. Лицо Роланда прямо-таки сияло этим чувством, и он озарил меня улыбкой человека, который наслаждается тем, что встретится с неизбежным.
– Вот оно, Джейк, – сказал он, – мы ехали по ней все это время. Мы на Космостраде Красного Предела.
Я торжественно посмотрел на него и кивнул.
– Я знаю, – сказал я. – И на нашей скорости, по-моему, у нас не займет много времени, чтобы доехать до конца дороги.
22
Примерно через четыре недели после начала путешествия «дорожные жуки» согнали нас на обочину для того, чтобы мы остановились и передохнули. Может быть, это и нельзя так назвать, но сделано это было для того, чтобы люди с Высокого Дерева могли бы похоронить Кори Уилкса. Видимо, напряжение и мучения путешествия оказались ему не по силам.
Однако они его не хоронили. Нам пришлось заняться этим.
Мы остановились посреди самого красивого пейзажа, который я когда-либо видел. Это могла даже быть сама Земля так красиво там было.
– Может быть, так оно и есть, – сказал Роланд. – Мы же понятия не имеем, где мы находимся: в пространстве или во времени. – Он показал на горную цепь, чьи снежные шапки виднелись над горизонтом. – Это вполне могут быть Пиренеи два миллиона лет назад. Или Аппалачи.
– Я бы охотно заключил пари, – сказал Юрий, – что мы куда дальше. Собственно говоря, на много миллиардов лет. Это может быть планета или звезда, которая жила и погибла за миллиарды лет до того, как солнце Земли засветилось в глазу вселенной.
– Эй, они выходят! – завопил Карл.
Шон примчался в кабину с кучей оружия, но люди, которые вышли из машины Мура, не могли даже попытаться на нас напасть. Толстяк Джофф и двое других тащили вялое тело Кори Уилкса. Они бросили его, словно кучу мусора, примерно в метре или двух от обочины, потом вернулись в свою машину и захлопнули люки. Мне хотелось бы знать, по своей ли воле они так поступили или по приказу «дорожных жуков».
Я вызвал их по радио и спросил:
– Он начал уже потихоньку попахивать, – сказал мне толстяк. – Поэтому мы попросили разрешения открыть люки и выкинуть его, пока едем. А вместо этого «жуки» остановились.
– Они вам ответили?
– Нет, они просто остановились, и мы обнаружили, что можем открыть люки.
– Ладно, спасибо.
– Порядок, не за что.
– А разве «жуки» не боялись, что люди убегут? – спросил Роланд.
– Куда, скажи на милость? – спросил Шон, показывая на бескрайние пространства роскошных лугов, меж которыми там и сям вздымались купы деревьев. Все это выглядело весьма привлекательным и манящим, но делать там особо было нечего.
– Верно.
– У этих патрульных существ должен быть свой разум, – заметила Зоя.
– У них есть приказ позаботиться о нас, – сказала Лори так, словно знала, в чем дело.
– Кто? – спросил я.
– «Жуки» получили такой приказ. Им велели доставить нас в порядке и в добром здравии. А ведь вонючий труп просто так лежать не оставишь, правда же?
– Хм-м-м-м, – ответил я и стал над этим думать. Потом спросил: – А кто дал им такой приказ, Лори?
Она посмотрела на меня и нетерпеливо сказала:
– Конечно, строители Космострады. – Она покачала головой. – Ей-богу, Джейк, иногда ты просто немного хромой на голову. Разве ты не понимаешь, что мы мчимся на встречу с ними? Куда, по-твоему, эти «жуки» нас тащат – на пикник, что ли? – она закатила глаза в преувеличенном отвращении к моим умственным способностям. – Шиш!
– А-а-а, понятно.
Мы смотрели на бледное тело Уилкса.
– Не можем же мы оставить его тут просто так на корм местным стервятникам, – сказал Сэм. – Как-то это нехорошо.
Это потрясло всех, включая меня, но никто не откомментировал это высказывание.
– Ты действительно так думаешь? – спросил я неуверенно и неохотно.
– Послушай, насколько это касается меня, так я считаю, что Уилкс был самой низкой формой жизни, которая только встречается в природе. Но все-таки, черт побери, он был человеческим существом, и если он заслуживает гореть в аду – а этого он точно заслуживает – то, значит, он заслуживает и нормальных похорон, по крайней мере, таких, какие мы можем ему устроить.
Сэм бормотал что-то себе под нос, потом сказал:
– Кроме того, мне кажется, мы должны это сделать хотя бы потому, что мы лучше, чем он был.
– Ладно, может статься, что мы в любой момент можем тронуться дальше, но давай попробуем посмотреть, позволят ли нам «жуки» его похоронить, – сказал я.
Я нагнулся к микрофону.
– Привет, ребята. «Жуки» или как вы там себя называете. Мы хотели бы получить время и возможность совершить церемонию погребения. Поняли? Мы хотим вырыть яму и положить его туда. Такой у нас обычай.
– Говори на интерсистемном, балда, – обругал меня Сэм.
Ответ пришел удивительно быстро.
– РАЗРЕШАЕТСЯ.
И ответ был по-английски.
– Вот черт, – сказал Сэм. – Когда эти штуки перестанут меня удивлять?
Юрий сказал:
– По-моему, они ждут, когда кто-нибудь выйдет и сделает это.
– Может быть.
Карл потянул за ручку на левом люке. Он распахнулся, впустив воздух, словно крыло чайки на ветру сладкого аромата.
– Никто не подумал проверять воздух, когда те два типа выбрались наружу, – сказал он. – Все двери были открыты все это время.
Мы выбрались наружу и нашли там Рагну и Они, которые как раз выходили из своего автомобиля с видом усталым и помятым. Они ехали на чем-то вроде пузыря на колесах, в котором было очень мало места для движения. Если учесть то время, которое они там провели, это должно было быть для них сущим адом. Однако, невзирая на все лишения, они оставались непобедимо веселыми.
Рагна потянулся и несколько раз глубоко вздохнул.
– Ах, вот это похоже на то тело, которое у меня было некогда, до того, как я вселился в эту больную оболочку, которая мне принадлежит, как кажется, уже множество лет.
Они улыбнулась.
– Я все еще надеюсь, что нам будет дано время, за которое мы сможем устранить все наши мучительные боли в затекших мышцах.
– Все зависит от того, что у тебя затекло, Они, – ответил я.
Она кивнула, потом сообразила.
– А, это шутка, – она вежливо улыбнулась. – Очень смешная.
Я рассмеялся. Они мне очень нравилась.
Потому мы похоронили Кори Уилкса. Я нашел старый взрывательный патрон в орудийном шкафу. Такие патроны мы используем, например, для расчистки заваленной проселочной дороги, когда едем с грузом, хотя мне не было повода использовать такие патроны уже долгое время. Я нашел неплохое местечко неподалеку от дороги и взорвал в земле неплохую дыру. Шон помог дотащить туда тело. Прежде чем бросить Уилкса в дыру, я посмотрел на него. Голые синие ноги, белые пижамные штаны, перевязанная бинтами грудь, багровые губы и уши, совершенно растекшиеся черты лица и раздувшийся живот, который уже давал знать, что начался процесс разложения. Он совсем не походил на грозного противника, которым я его знал.
– Наверное, надо сказать какие-нибудь подходящие слова, – сказал Шон.
– Если хочешь, валяй, – ответил я. – Может, тебе есть что сказать, Сэм?
Сэм заговорил по ключу.
– Не хочется что-то, сваливай его в яму.
– Я этого человека не знал, – сказал Шон, – кроме как понаслышке, хотя я видел следы его деятельности в том, что сделали с Карлом, и в том, что пытались сделать с нами эти веселые наемники. Тем не менее…
Он на минуту закрыл глаза, потом открыл их и произнес:
– И сказал Каин Господу: «Наказание мое слишком велико. Ты изгоняешь меня ныне с лица земли, и от очей твоих буду я сокрыт. И буду я беглецом и скитальцем на земле, и кто увидит меня, убьет меня». Но сказал ему Господь: «Нет! Кто убьет Каина, тот семижды будет наказан». И отметил Господь Каина печатью так, чтобы никто, увидевший его, не смел его убивать. И пошел Каин, и остался в земле Нод, что к востоку от рая.