Свеженькие новости принёс Лёша, который узнал о том, чего не знал я. А именно о том самом звуке разбившегося стекла, который я слышал перед самым своим отрубом.
Оказывается, Прокаш забежал в свою 221-ую с несколькими непальцами, откуда сразу же стали доноситься звуки потрясающей тусовки, а именно доисторические крики и хруст ломающейся мебели. Решив, что в коридоре на некоторое время наступило небольшое затишье, один непалец с третьего этажа принял решение быстренько сделать ноги, пока всё было относительно спокойно. Делать ноги этот акробат решил как раз мимо 221-ой. Так вот, проходя мимо неё, совершенно безобидный непалец к своему великому ужасу обнаружил, как дверь 221-ой открывается и прямехонько на него оттуда летит какая-то бутылка.
Кончилось всё тем, что ничего не понимающего и очень удивлённого этим обстоятельством непальца с размозжённой башкой отправили в ближайшую больницу, а Прокаш — главный виновник оного удивления тот час же смылся через окно в своей комнате, внезапно протрезвев и спасаясь от мести друзей размозжённого непальца, которые вскоре стали выламывать дверь 221-ой. И так до сих пор этого самого Прокаша в общаге никто ещё не видел.
— Эх, Рыжий, хор-р-роший у тебя спирт! — подытожил Лёша. — Каждый раз чего-нибудь случается, а на непальцев действует — класс!
— Больше никому его давать не буду, — решил я, — лучше сам выпью… и убью всех, наверное. Не-а, я лучше его Рудику отдам.
— Если догонишь, — съехидничал Лёша.
— Так я его предварительно к стулу привяжу, а потом…
— Это не обо мне ли? — послышался сзади голос входящего Рудика.
— Дима, хочешь водочки? — в упор спросил я.
— Отстаньте от меня! Чего вы ко мне с этой водкой лезете? Сейчас, вон, Владик побежал к Рябушко пить, меня с собою звал.
— Так может, они чайком решили побаловаться? — спросил Лёша.
— Как же! И огурец с собой взял — как раз к чаю!
— М-да, — промычал я, — а я вот хотел тебе свой спирт подарить, вернее то, что от него осталось.
— НЕ НА-ДО!!! — заорал Рудик. — Отстаньте все, я сегодня курсовым решил заняться!
Мысль о курсовом как-то сразу вернула меня с небес на землю. Приближался Новый Год, а вместе с ним и сдача курсовика по Бронникову.
И всё же. Учёба учёбой, а впереди нас ждали ещё пара весёлых дискотек и вытекающие отсюда последствия.
Наша учёба в Питере подходила к своему логическому завершению, но жизнь в общаге продолжалась.
ЧАСТЬ 23. Из пережитого
Добрый дядя Бронников нас всех явно озадачил. Выдав задание для курсового, он велел начертить нам кошмарную кучу чертежей, не говоря уже о расчётах. И всё это мы должны были сделать до Нового Года.
Я упоминал, что в январе наши должны были поехать в Кронштадт для прохождения там военной практики, поэтому сроки явно поджимали. Все были явно шокированы тем обстоятельством, что всю эту работу необходимо было выполнить за три недели. Ведь за этот срок можно было спроектировать только какое-нибудь корыто массового поражения. Хотя, забегая вперёд, у некоторых именно это и получится.
Вскоре такое хамское отношение к нам со стороны Бронникова было выявлено. Оказалось, что косой дядя даже не подозревал о грядущем Кронштадте, отчего думал, что сессию мы будем сдавать как все нормальные люди, то есть в феврале. Последствия пережитого Бронниковым шока, когда он узнал о Кронштадте, недвусмысленно отразились на его лице. Понося на чём свет стоит Гарму, который почему-то не соизволил заранее предупредить его об этом, косоглазый довольно резко (к нашему неописуемому счастью) изменил свои требования. Добрые три четверти чертежей были нам прощены, но и того, что оставалось, вполне хватало нам для поддержания нескончаемой головной боли и признаков развивающейся эпилепсии.
Итак, следуя назначенной очередности, Владик, Рудик и я садились за единственный имеющийся чертёжный стол в комнате и потели над чертежами.
Данная курсовая работа являлась сама по себе последним аккордом моего обучения в Питере, и поэтому я решил раз в жизни сделать все расчёты и вычисления по правилам, без подгонов и подтираний. Хотелось, понимаете ли, доказать самому себе, что и я ещё на что-то гожусь, так сказать.
Первая неделя правильных подсчётов показала, что так я чего доброго спроектирую паровоз на подводных крыльях вместо сухогруза. Но, всё-таки, я решил ничего не подгонять и оставить всё так, как есть. Спрашивается: и на хрена мне всё это надо было, когда весь предыдущий опыт моей учёбы довольно красноречиво говорил о многочисленных выгодах метода подгона, встречались даже случаи, когда сами преподаватели советовали мне писать числа наобум, лишь бы они соответствовали общепринятой статистике.