– Не имеют права!
– Еще как имеют. Дело в том, что под «ракушками» проложена теплотрасса, – пустился на хитрость Колодный. – Ладно бы, не мешали они городским коммуникациям…
После слов Федосыча о городских коммуникациях наступила зловещая тишина, и в стане мужиков произошло какое-то замешательство. Теперь все отлично понимали: если в недрах земли случится авария с теплотрассой, то их ракушки, действительно без всяких предупреждений, снесут в мгновение ока.
– Кто первый поставил здесь ракушки? – вдруг спросил у своих защитников владелец «Кадета».
– Проханов. У него третий гараж. Он и меня, сучок, подбил. И моего соседа! Ставим, Егорыч! Одного власти задавят, а коллектив им никогда не сожрать!
– Вот что, мужики, я вам посоветую, – снова включился в разговор Федосыч. – Пишите в префектуру общую бумагу с просьбой разрешить установку «ракушек». А вам там подскажут, где и в каком месте это можно сделать. Вы – коллектив! Вон как меня отбрили. И там чиновников вместе легче одолеть будет.
– Как же, подскажут! – растолкал собравшихся мужик в железнодорожной фуражке. – Я на этой неделе имел счастье побывать в префектуре. Кроме наглости и угроз, ничего не услышал. Как говорится, сытый голодному не товарищ. Начальство, оно ведь гаражной проблемы не видит. Они заигрывают с избирателями накануне выборов, а как выборы прошли, только свои интересы и блюдут. На избирателей им начхать.
– Думаешь, разрешат коллективу узаконить гаражную стоянку? – дернул за рукав Колодного громила.
– Я готов вместе с вами пойти в префектуру.
– А что такой добрый-то? По сколько сдерешь за содействие?
– Да я такой же автовладелец, как вы. И мой «Москвич» уже восемь лет на улице стоит. Вы, поймите, нам, милиции, гораздо меньше хлопот, когда ваши машины под крышей стоят. Мы ведь не скрываем: с появлением «ракушек» количество угонов сократилось почти в два раза.
– А не врешь? – недоверчиво спросил кто-то. – Действительно вместе с нами в префектуру пойдешь?
– Раз обещал – куда денусь. Тот, кто меня знает, – подтвердит. Я ведь не первый год участковым в этом районе работаю.
– Раз Федосыч сказал, то пойдет, – подтвердил до сих пор хранивший молчание пожилой мужик с промасленной тряпкой в руках.
Колодный повернулся и увидел своего старого знакомого:
– А-а-а! Филя! Мартынов! Что же ты молчал, родной, когда мне, твоему спасителю, здесь уши резать собирались?
– А что говорить?
– Ну, заступился бы.
– Так пока никто не бил.
– Ну, хотя бы сказал, что давно меня знаешь и что верить этому менту поганому можно. Или рассказал бы всем присутствующим, как я тебя от твоей же жены спасал! Аль забыл, как она тебе одно место отутюжила?
– Помолчи, Федосыч! – покраснел Мартынов.
Мужики разом вежливо загалдели, будто и не было того враждебного противостояния, которым они встретили представителя власти. Перед ними был их коллега, автомобилист-любитель с собственной машиной под открытым небом.
– Ты и себя, Федосыч, впиши в список на установку «ракушки».
– Спасибо, мужики, но у меня денег на ее покупку нет.
– Так мы ж за помощь сбросимся по сотне, – выпорхнул кто-то с идеей. – Зато в наших рядах свой знакомый мент будет!
– Хорошо, – махнул рукой Колодный. – Пишите бумагу, подписывайтесь. Чтобы все, как положено, было: фамилия, имя, отчество, место жительства, паспортные данные, марка автомобиля. И меня можете вписывать.
Он вытащил из кармана связку ключей, кинул их владельцу «Кадета», снял фуражку и вытер пот со лба. Кто-то поставил перед ним раскладной стульчик:
– Садись, Федосыч, а то стоя писать неудобно.
В это время в конце улицы раздался истошный вопль:
– Украли! Увели! Машину украли!
Все обернулись в сторону кричавшего. К ним бежал мужчина и размахивал фуражкой железнодорожника. Тот самый, который четверть часа назад изъявлял недовольство по поводу районного начальства. Он, тяжело дыша, приблизился к Федосычу:
– Украли. Машину украли! Я ее вывел из «ракушки» и поставил во дворе. Пока тут с вами разговаривал, ее увели. Четверть часа назад увели.
– Марка? – спросил Федосыч, поднимаясь со стульчика.
– «Семерка». Фиолетовая. И пейджер на ней был. И сигнализация. Все псу под хвост полетело.
– У кого есть мобильный телефон? – спросил Федосыч. Все молчали.
– Среди нас «новых русских» не имеется. У тех не «ракушки», а многоуровневые гаражи.
– Тогда ищи телефон и срочно звони по ноль-два. Потом сразу придешь ко мне и напишешь заявление об угоне. А я пока побегу в участок и подниму опергруппу. За четверть часа угонщик не мог далеко уехать. Как фамилия-то?
– Завальнюк! – чуть не плача, ответил железнодорожник.
3
Валька сидел за угловым столиком, около самого окна. Перед ним стояла начатая бутылка «Смирнова». Он уже выпил сто граммов и без аппетита съел кусочек шашлыка. За окном моросил дождь, и в Валькиной душе тоже ходили хмурые тучи.
Они договорились встретиться с Климовым ровно в три часа дня, но стрелки показывали уже половину четвертого, а закадычного дружка все не было.
Впрочем, Валька не напрашивался на встречу. Своим деревенским умом он понимал, что ничего хорошего их рандеву ему не сулит. Но Славка сам попросил о свидании, прислав с каким-то бомжом ему в общежитие записку. Конечно, Валька мог не только отказаться от свидания, но и поставить об этом в известность Сурена. Но не того Валька был воспитания, чтобы выдавать даже бывших друзей.
Гонивовк налил в стакан еще сто граммов, наколол на вилку кусочек мяса и застыл, глядя в окно.
– Что, не идет? – тронула его за плечо буфетчица тетя Вера.
– Кто? – вздрогнул Валька.
– Кто-кто – водка. Пять минут уже в руках держишь, а выпить не решаешься.
Валька закрыл глаза и одним махом опрокинул содержимое стакана в рот. Потянул носом воздух и бросил на тарелку вилку с наколотым кусочком шашлыка.
Тетя Вера медленно опустилась на краешек стула:
– Всегда шампанское брали, а сегодня, видать, день не праздничный?
– Это точно! – кивнул головой Валька.
– Не придет твоя пассия?
– Не-а.
– А дружок?
Валька снова посмотрел на часы:
– Опаздывает.
Тетя Вера несколько секунд сидела молча. Потом тронула Вальку за руку:
– Валек, я своему-то мужику сказала, что ты устанавливаешь разные секретные штучки на машины, так он просил, если у тебя будет время, заглянуть к нам.
– Я ведь, тетя Вера, монтажом не занимаюсь.
– А чем же занимаешься? – в удивлении подняла брови буфетчица.
– Демонтажем.
Женщина подозрительно оглядела своего старого постояльца и вдруг широко заулыбалась:
– Скажешь тоже. Шутник выискался! Я же тебе не бесплатный вызов предлагаю.
В это время на стул неожиданно плюхнулся Славка.
– Привет, теть Вер! – протянул руку Вальке. – Как дела, старина?
– Тьфу! Испугал, черт! – Буфетчица тут же привстала со своего стула. – Валь, ну мы еще поговорим?
– Поговорим, – как-то обреченно кивнул Валька и посмотрел на своего приятеля. – Водку будешь?
– А я, по-твоему, зачем сюда пришел? – вопросом на вопрос ответил Славка.
– Да уж не веселиться. Чего опаздываешь-то? – с недовольством поинтересовался у своего дружка Валька.
– Да к шашлычной я давно пришел. Ходил вокруг да около и смотрел, не привел ли ты кого-нибудь за собой.
– Пуганая ворона куста боится, – вспомнилась Вальке любимая поговорка матери.
Они почти без разговоров допили содержимое бутылки, и Славка поманил пальцем тетю Веру:
– Еще бутылочку.
Валька не выдержал первым:
– Ну ладно, не тяни кота за хвост. Звал зачем?
Славка почесал пальцем переносицу:
– В конторе переполох?
– А ты как думаешь?
– Меня ищут?
– Да кому ты нужен, – ехидно ответил Валька. – Подумаешь, сховал четыреста пятьдесят тысяч…
– Каких четыреста пятьдесят тысяч? – деланно удивился Климов.