Выбрать главу
Текмесса
Друзья мои, не оставляйте нас В минуту роковую!
(Вестнику и слугам)
Вы за Тевкром Скорей отправьтесь: пусть поспешно к нам Сюда идет он.
(К хору)
Вы — восточной берег Исследуйте, вы — западной луки; Старайтесь разузнать, в какую местность Несчастные шаги Аякс направил. Он обманул меня, уж нет сомнений, Изгнал из сердца прежнюю любовь.
(Глядя на Еврисака)
А мне, дитя, что делать? Невозможно Сидеть на месте. Нет, пойду и я, 810 Насколько хватит сил, искать Аякса.
(Хору)
Скорей, друзья! Не медлит там спаситель, Где умереть спасаемый спешит.
Корифей
Не на словах готовность мы докажем — Ускорим дело скорою стопой. Хор, разделившись на две половины, покидает орхестру. Вслед за ним уходит Текмесса. Пустынный морской берег. Входит Аякс.
Аякс
(Укрепив в песке меч острием вверх)
Меч жертвенный надежно установлен, — Как посужу я, нет его острей. Куначества его залогом Гектор Мне подарил, что ненавистней был Всех смертных мне для сердца и для взора. В земле врагов недвижно он стоит, 820 Отточенный на оселке кремневом. А укрепил его усердно я, Чтоб от него благую смерть принять. Итак, в оружье нет изъяна. Ныне ж К тебе, о Зевс, — так долг велит — я с первой Молитвой обращусь, простой и скромной: Пусть о моей кончине весть лихую Узнает Тевкр; пусть первый он меня С меча поднимет средь горячей крови. Не дай, чтоб враг меня, увидев раньше, 830 Добычей бросил воронам и псам.[32] Вот вся моя к тебе молитва, Зевс. Тебя ж, Гермес, мой проводник[33] к подземным, Прошу о смерти ласковой и скорой. Да, без борьбы, без судорог, в паденье Меча ударом грудь мне разорви. Зову и вас, что в девственности вечной Блюдете вечно все деянья смертных, Святых Эриний неустанный рой! Вы знаете, как жалко и обидно Я по вине Атридов погибаю: Такой же жалкой и обидной смерти 840 И их предайте, и как я своею Рукой казнен, так пусть и их[34] своя Рука — рука домашних — поразит. За дело, быстрые проклятья духи, Всю нашу рать терзайте беспощадно! А ты, чьи кони по крутому склону Небес ристают, Гелий лучезарный! Когда увидишь родину мою, Вспять потяни поводья золотые И весть подай об участи Аякса Старцу-отцу и матери несчастной. 850 Прости, родная! Плачем неумолчным Ответишь ты на роковую весть… Но нет! Не время жалостью напрасной Дух изнурять: пора за дело взяться. Смерть, Смерть, сюда! К тебе взываю я… Да что! и там тебя почтить могу я. Тебе привет, златая колесница, Тебе, сверкающий полудня луч — Привет последний и неповторимый. О ясный свет! О ты, святая почва 860 Родного Саламина! О очаг И отчий дом! О славные Афины, Кровь братская! О родники и реки! Привет вам всем! Привет тебе, равнина Троянская, кормилица моя! В последний раз вы слышите Аякса. Отныне мрак Аида[35] — мой удел! Бросается на свой меч. Низкий куст скрывает его тело.
вернуться

32

Добычей бросил воронам и псам. — В «гомеровской» этике оставить тело врага без погребения значило тем самым еще больше опозорить его имя. Ср. Ил. XVI, 834; XVII, 240 сл., 557 сл; XXIV, 339—354. Во времена Софокла такой поступок считался предосудительным, — ср. 1091 сл. и весь финал; отсюда же — моральный крах Креонта в «Антигоне». 

вернуться

33

…мой проводник… — ЭК. 1548 и прим. 

вернуться

34

…так пусть и их… — Отсюда и до конца фразы многие исследователи считают текст поздней вставкой, так как Аякс действительно погибает от своей собственной руки, в то время как «рука домашних» (если иметь в виду Клитеместру, сразившую Агамемнона) все же не может быть названа собственной рукой погибшего. 

вернуться

35

Отныне мрак Аида… — Поскольку актер, исполнявший роль Аякса, должен был затем выйти в роли Тевкра, надо предположить, что ему удавалось незамеченным покинуть орхестру, а театральным служителям так же незаметно заменить его куклой, изображавшей мертвого Аякса.