— Послушай, дитя, — раздражённо вздохнул я, массируя переносицу, — это сейчас не важно. Важно пристроить тебя в хорошее безопасное место, чтобы я мог отправиться по своим взрослым делам. Так что будь хорошей девочкой и пошли уже, исполнять последнюю волю твоего брата. В конце концов, имей уважение к усопшему, он ради тебя, между прочим, добровольно умер! И подкинул мне проблем, мелкий засранец…
— Тогда защити меня и уничтожь род Шишкиных! — быстро сориентировалась девушка.
— Нет.
— Но они и дальше будут охотиться за мной, пока не убьют! — напирала она, а глазки её подозрительно бегали.
— Нет, — я был непреклонен.
— Тогда… тогда… — голая девица потерянно заозиралась, но когда её взгляд наткнулся на тела близких, она обрела твёрдость духа: — Тогда я убью себя!
Последняя из рода поднесла пистолет к виску и слега надавила на спусковой крючок.
— Слушай, дурёха, это так не рабо…
ЗАЩИТИ РОД, НЕМЕДЛЕННО!
И меня опять накрыло болью.
— Хаос тебя выдери, Мира! Она не сделает этого! — орал я, корчась в муках.
— А вот и сделаю! — твёрдо заявила мелкая засранка, усиливая нажим на спуск.
Вот же ж! Какого демона она так быстро сориентировалась в ситуации и нашла точку давления на меня⁈
— Сучка мелкая! Ладно, хрен с тобой! Я согласен! — взвыл я, больше от обиды, что меня так запросто поимела эта голая пигалица. — Но с условием!
— С каким?
— Да опусти ты ствол, — уже хрипел я, — иначе я добровольно вернусь в небытие и Шишкиным ты будешь мстить своей голой жопой!
Она послушно убрала оружие и меня сразу отпустило. Телу и душе потребовалось несколько вдохов, чтобы придти в норму.
— Какое условие?
— Как только я разберусь с Шишкиными, ты сразу выйдешь замуж и родишь ребёнка!
— Я согласна — кивнула она с серьёзным лицом.
— Показывай, где живут эти Шишкины, разберёмся по-быстрому.
— Сейчас, вызову такси, — решительно кивнула она, словно позабыв, что осталась одна одинёшенька из всей семьи.
Может у неё крышу сорвало, а может она сама поставила психологический блок. Хотя, видал я миры, где убийство за отдавленную ногу было в порядке вещей. Вот там реально было весело. Может у этих так же? Но пока она болтается на эмоциональных качелях, моя давно забытая способность не доставит проблем.
Мы спустились на первый этаж, где всё так же было завалено трупами, но, в основном, тут были разбросаны куски прислуги.
Пока ждали машину, она привела себя в порядок и оделась. Я же всё ждал визита хоть каких-нибудь блюстителей порядка этого постиндустриального мира, но они всё не появлялись. Чтобы хоть как-то скрасить скуку ожидания, я спросил об этом девчонку.
— Убийства на территории династий не попадает под юрисдикцию опричников, — пояснила она. — Они не вмешиваются в нашу грызню до тех пор, пока не пострадают вольные граждане или имущество империи, а смерти крепостных никого не волнуют.
— А какой вообще толк империи от этого неофеодализма? — решил я уточнить про политическую модель здешнего общества, чисто чтоб скоротать время, ну и поржать в случае чего-нибудь экзотического.
— Мы главные добытчики ценных ресурсов. Глава рода и члены его семьи получают смертельное проклятие, вместе с возможностью призывать духов, чтобы спускаться в ад за духовными камнями, которые требуются государю. Это очень опасно и многие умирают там, поэтому нас мотивируют землями и влиянием, — без капли эмоций объяснила она, будто повторив заученную мантру.
— То есть ты готова к смерти? — хмыкнул я
— Нет, я не хочу умирать, — она как-то равнодушно пожала плечами, но, тем не менее, бросив скорбный взгляд на тела. — Отец всегда говорил, что смерть не имеет расписания и нужно наслаждаться каждой секундой. Буду соответствовать.
— Дичь какая-то… — резюмировал я, зевая.
Снаружи посигналили. Мы вышли и сели в люксовый электромобиль, водитель которого вообще никак не отреагировал на кровищу, покрывавшую меня с ног до головы. Одобряю.
Пока хорошо только одно — тут не махровое средневековье, а то я давно привык к прогрессу и его благам. Лучше бы, конечно, попасть в космическую эру, где проще сменить мир, но пока и так сойдет.
Мы покинули территорию маленького трёхэтажного поместья и вскоре катили по городу. Я с интересом читал мелькающие яркие вывески, но надписи «Бордель» всё не попадалось. Зато попалось нечто не менее интересное.
«Шишкин хлеб» гласила яркая реклама над небольшим магазинчиком.
— Мы что, едем мстить пекарям⁈ — слегка опешил я.
— Да, — без тени иронии ответила она.
— А вы чем занимаетесь? — с подозрением спросил я. — Овец стрижёте?