— Семь и немного рыбки.
— Принесите мне всё, что у вас есть. И возьмите у людей двенадцать корзин.
Через некоторое время ученики вернулись, принеся всё что требовалось. Йешуа как и в прошлый раз произнёс благодарение над пищей. Затем взял плоские хлебные лепёшки и преломив их, стал раскладывать по корзинам.
— Рассадите людей рядами. Пусть они возлягут на земле, — попросил он.
Когда ученики вернулись, то корзины были готовы. Это были не иудейские короба в форме бутылки с узким горлом, достаточного для переноса одного-двух блюд, а довольно вместительные корзины, закрывающиеся сверху крышкой. Эти корзины язычники обычно использовали в быту под различные нужды. В том числе и для переноса еды.
— Здесь хлеб и рыба, — указал на них учитель. — Раздавайте людям каждому по его потребности, но не заглядывайте внутрь корзин, а просто доставайте что необходимо. Помните, что Отец Небесный может дать пищи в избытке каждому, только веруйте и не сомневайтесь в том. А теперь ступайте и возвращайтесь ко мне, чтобы вкусить и нам с вами.
После трапезы, ученики вновь прошлись по рядам. Но теперь уже собирая оставшиеся куски.
— И вновь свершилось чудо, — радостно обратился Матфей к Фоме, когда они поставили полные корзины хлеба перед учителем. — Семь хлебов накормили четыре тысячи человек. Все не только насытились, но ещё и осталось после них семь полных корзин. И это не считая женщин и детей, которых я не стал считать.
— Человек может довольствоваться малым, а благодать ещё меньшим, — тутже поддержал его Иоанн.
“Благодарите дающего хлеб всякой плоти, ибо навеки милость Его.
Благодарите Элохим Небес, ибо навеки милость Его”.
— Нужно думать не о том, чего у вас нет, а о том, что имеете дать, — улыбнулся им Йешуа. — А теперь давайте отпустим народ и спустимся к берегу. Чтобы переправиться в пределы Магдалы, что простираются напротив нас.
После этого ученики вернули корзины их владельцам и переплыли на другой берег Геннисаретского озера.
Перикопа 39
Фарисаиос зумэ
За день до этого.
В небольшом помещении собралась группа иудеев. Некоторые из них были богато одетыми.
— Для чего вы нас пригласили? — посмотрел на фарисеев старший из знати.
— Между нами много различий и противоречий, — начал старший фарисей. — И это, надо признать, является существенным препятствием. Вы представляете партию богатых аристократов. Многие первосвященники были избраны от вас. Вы управляете прибыльным предприятием по обмену Храмовых денег и продаже жертвенных животных на его территории. Мы же обычные торговцы, вышедшие из народной среды.
Вы готовы сблизиться даже с римскими язычниками, только чтобы сохранить свои привилегии. Мы тоже готовы жить при любом правительстве, если только язычники не станут нам насаждать своих богов.
Но не только это нас рознит, — поспешил добавить фарисей, видя как опасно зажёгся огонь в глазах саддукеев. — Главное различие в том, что вы признаёте только записанные слова Писания. Мы же живём по всем аспектам Закона. Как писанного, так и неписанного.
— Вы решили нас чему-то поучить? — гневно сверкнул глазами старший из саддукеев. — Или хотите показать, что вы намного чище и лучше, а потому превосходнее нас?
— Вовсе нет, — поднял руки фарисей, при этом с удовольствием про себя отметил, что он хоть немного, но ущемил оппонентов. — Вы, как и мы, составляем синедрион Йерушалайма и не понаслышке знаете какие опасения там вызывают вести о новом учителе.
— Да, мы это знаем, а так же и то, что вы столько времени не можете с ним справиться, — подтвердил саддукей, самодовольно усмехнувшись.
— Это не так просто, как на первый взгляд кажется.
— Нас это не удивляет и не особо тревожит. Он не идёт против нашей власти и не учит этому народ.
— А вот в этом вы заблуждаетесь.
— Поясни.
— В своих речах он вас не затрагивает. Это так. Но он уже на деле доказал, что может сильно попортить ваши материальные интересы.
В среде людей есть склонность, к установившимся веками религиозным традициям. Люди верят А-Шему и преклоняются перед ним в Храме Йерушалайма. Туда стекаются не только иудеи, но и паломники из других земель, что приносит солидный доход. Плотник же из Нацрата, презрел не только традиции старцев, но и само существование жертвоприношений. Вспомните, что он устроил в Храме? Какой погром и беспорядок там учинил. И это был лишь эпизод, первый шаг. В начале своей проповеди он там был в одиночестве. А как вы думаете, что произойдёт, когда он возбудит на это толпу народа, что постоянно следуют за ним?