- Надо подумать. Иголки под ногти у тебя остались?
- Так я их с прошлого разу и не прокалил...
- А это не страшно. Он и некаленым рад будет. - царевна усмехнулась. - Ну что, графенок? Поговоришь со мной добром, али железом спрашивать будем?
Английский у нее был, кстати, очень хороший. Только с легким таким горловым рычанием. Эдвард понимал, что все плохо, но это же не повод сдаться?
- Меня будут искать! Мой король...
- с радостью тебя похоронит. Вот беда-то, гулял англичанин по нашим улицам, да татям попался. А уж что они с добрыми людьми делают - и сказать-то страшно. Мало не на части режут... а то и на части, чтобы убедиться, что пойманный ничего ценного не проглотил.
- Вы...
- Я, мальчик. И ты. Только я твоих родных не травила... пока.
И глядя в безжалостные темные глаза, лорд и будущий граф начал колоться, как сухое полено. До всяких конвенций оставалось еще несколько веков, о добродушии и милосердии эта женщина, определенно, не слышала, да и то сказать, убей кто его сестру...
Эдвард понимал, что выбор у него будет между быстрой и медленной смертью - и только. То, что выбора у него нет, он не понимал.
А еще не понимал, что Софья многое знает о политике Англии. Так что Томас Осборн, граф Дэнби тоже не прошел мимо ее внимания. Как и герцог Лодердейл...
Спустя четыре дня тело Эдварда подбросили в Немецкую слободу. И очень сильно расстроили бедного представителя Московской компании.
Ибо в таком виде...
Без пальцев, как на руках, так и на ногах, со вспоротым животом и следами ожогов...
Мужчина, определенно, мучился перед смертью. Но... это дикая Русь. Попался разбойникам - вот и получил. Говорили ж ему не ходить при золотых украшениях! Или хотя бы ходить с охраной...
Ох, горе-то какое!
***
Спустя еще две недели Софья вызвала к себе протопопа Аввакума. И святому отцу досталось вдоль и поперек.
'Текло' действительно от Феди. Точнее - из его окружения. От сочувствующих Медведеву и Полоцкому. Да, были и такие. Все-таки Полоцкий был той еще змеюкой в сиропе, пока докопаешься до истины - всласть сахара нахлебаешься. Вот кое-кто и хлебнул лишшнего. Он же ведь духовников обрабатывал, тех, кто имеет власть над умами и душами людей...
И ведь не со зла, нет!
Просто поделились пару раз с друзьями, те - еще раз, ну и... дошло что не надо куда не следует.
Аввакум покраснел, побледнел, побагровел - и поклялся, что он их всех! Библией по башке до полного просветления!
Софья с чистой душой спихнула ему список сочувствующих и попросила, чтобы им нашли дела поважнее, чем сплетничать. А то ведь языки без костей - они для бабушек у колодца хороши. А священникам такое и не к лицу.
Зная протопопа и зная его дружбу с Патриархом - найдут. Еще как найдут!
Федор так об этом разговоре и не узнал. Он вообще был сильно занят. Молился за душу невинно убиенной Екатерины.
У Шан бесилась, но что тут можно было сделать? Смерть сестры - это вам не кошка сдохла. Какие уж тут свадьбы...
Теперь оставалось учить Машку испанскому, а Феодосию шведскому языку.
Пришло письмо от Илоны Зриньи. Чисто теоретически - она была согласна на браки, только надо было решить, кого и с кем. Либо Наталья отправлялась в Венгрию, а дочь Илоны в Польшу. Либо - наоборот. Ферек женился на полячке, а Юлиана едет на Русь. К Владимиру.
Софья решила обдумать оба варианта на досуге.
Если все получится, будет у нее сильная и независимая Польша, сильная и зависимая Венгрия, ну и злая и завистливая Европа.
Ну и пусть...
Начнем мы все равно с дона Хуана.
У нас, в Испании*... куда вы денетесь, будет и 'у нас' и 'в Испании'.
* Песня из к/ф 'Благочестивая Марта', прим. авт.
***
Когда началась перестрелка дон Хуан насторожился.
Когда послышался шум боя - едва не взвыл.
Да что ж такое!? Куда этих турок опять понесло!? Опять его кто-то перезахватывает!? Сколько можно!?
Теперь опять излагай свою легенду, ищи общий язык, договаривайся - и не факт, что его к веслу не прикуют!
Твою же ж...
Ругаться в Испании тоже умели.
Когда крышка трюма открылась, он всмотрелся. Свои? Нет?
Но спрыгнувший в трюм человек меньше всего походил на европейца. Не лицом, нет. Но одежда, прическа...
Широкие штаны, бритая голова с клоком волос на темени, сабля в руке, с которой кровь капает.
- А тут кто?
Язык тоже был незнаком дону Хуану. Мужчина попытался развести руками и ответить по-испански.
- Простите, не понимаю...
Понимать его и не собирались. Отцепили и потащили наверх.