- Ну, не два ж десятка рожать? А пять - хорошее, красиво число.
- я подумаю, - не стала споорить Софья. - Особенно если ты постараешься.
Намек было понят. Софью сгребли в охапку и унесли на кровать.
Стараться.
Ну и правильно, с мужем надо прощаться как следует. Пусть увозит с собой не ее тоску, а приятные воспоминания. Ох. Ванечка...
***
- Приветствую вас, герр Пфальц.
У стоящего на пороге мужчины было приятное, но незапоминающееся лицо, светлые волосы, светлые глаза. Вежливая улыбка - и прекрасные манеры. И все же...
Людвиг Пфальц оглядел мужчину пристальнее.
- Я тоже рад вас видеть, герр...
- Визель. Якоб Визель, к вашим услугам.
- Вы...
- Я из Нидерландов. Мой родной город Амстердам.
Людвиг чуть успокоился. Это все объясняло - и легкий, едва уловимый акцент, и внешность, и налет чего-то чуждого. Под тяжкой лапкой Людовика Нидерланды стонали - и люди бежали оттуда. В том числе и в Вену.
- Я сочувствую вам. Эти французы...
Мужчина поддержал разговор, посетовал на то, что стало совершенно невозможно ни жить, ни торговать из-за этой войны, рассказал, как чума забрала жизнь его жены, а он, с сыновьями, вынужден был уехать.
Людвиг кивал, поддакивал - и все больше расслаблялся. И чего он вначале нервничал? Хороший же человек пришел! Хотя времена нынче тяжелые...
Постепенно на столе появилась и бутылка вина, и кое-какая закуска - и мужчины наконец перешли к делу.
- Добрые люди рассказали мне, что вы хотите уехать, но не можете найти покупателя на дом. А я уехал не с пустыми руками...
- Мой дом дорого стоит.
Что верно, то верно. Людвиг давно хотел перебраться к детям поближе, но и продать родовое гнездо...
Не за маленькие же деньги продавать уютный особнячок в Вене? Конечно, с оседи шипят, что дом старый, что стоит он вплотную к стене, а таком закоулке, что не каждый увидит, что крышу давно перекрывать пора, что...
Это они точно из злобы да зависти.
Вот и ждал герр Пфальц своего покупателя.
И - дождался.
Вся запрошенная сумма была выплачена чистым золотом и в тот же день положена им в банк. А вскоре и застучали по мостовой копыта коня, увозящего своего хозяина от ворот города.
Ни на секунду не пришло ему в голову, что мужчина сей - не тот, за кого себя выдает. Отчего ж не тот?
Человек хороший, уважительный... русский? Да что вы! Известно же, что там дикие варвары живут, они и нормальной одежды-то не носят, какие-то шубы и шапки! Конечно, он не русский.
Покупатель же...
Якоб Визель, он же Яков Вилкин, был более чем доволен. Домик отвечал всем требованиям. И стоит рядом со стеной, и место удобное, и подвал глубокий - впрочем, есть еще время и углубить его, и сделать из домика настоящую мину.
У него, правда, таких талантов не было, ну да и не надобно. Зато с ним два парня из царевичевых воспитанников, они все сделают, как надобно. Его же дело маленькое. Сопровождать, договариваться - всем ребята хороши, да вот возраст не тот. А Яков мужчина уж в возрасте, солидный, Ординым-Нащокиным не один десяток лет прослужил - при взгляде на него любой поймет, что не вертопрах перед ним, человек солидный, с положением. И к языкам Яков был зело способен, за то еще старым боярином был отмечен. А сейчас и царь попросил Яшку лично ему послужить. Так неужто ж мужчина откажется?
Купить дом, пожить в нем, подготовить все надобное...
Скоро, очень скоро на Вену обрушатся турецкие войска.
Надо душевно встретить гостей!
***
Фома фон Вирнинген сидел в редакции газеты.
Редакция - это, конечно слово громкое, но свой домик у газеты был - и не такой уж маленький. Добротный, почти в центре Гамбурга, каменный...
Да-да, сидел и грустил.
С аппетитами Людовика, знаете ли! Это раньше он к ганзейскому союзу руки не протягивал. А сейчас... чует сердце Фомы, как только сожрут Нидерланды, так и до них руки дойдут. И конец вольностям и свободам. Эххх...
Если бы был жив Вильгельм!
И все же газета продолжала выходить, пусть не каждый день, но пока он еще жив, будет жить и его детище!
Скрипнула дверь.
- Вы позволите?
Фома внимательно посмотрел на вошедшего. Молодой мужчина, явно дворянин из небогатых... шевалье? Возможно.
Француз?
И что ему тут нужно?
- господин фон Фирнинген, я пришел к вам с новостью.
Это мгновенно заставило газетчика насторожить ушки.
- Вы слышали о черных мессах?
Фома дернулся, словно его ткнули шилом. Огляделся.
Нет, рядом никого нет, ничто не услышит. Но...
- Вы сумасшедший?
Мужчина присел рядом.