– Может, бронестекло высадите? – буркнул Щепкин, тревожно поглядывая на часы. – Долго возимся… Как бы подкрепление не прибыло…
– Все в шахту! – поморщившись, приказал Пейр, закрепляя на стене, справа от непослушной двери, что-то очень хитрое…
Как ни странно, рвануло не очень сильно, но все тело передернуло, будто импульсом электрического тока. И у Семы, стоящего ближе всех к коридору, из носа и ушей потекла кровь…
Зато дверь подалась. Сдвинув ее в сторону, Наккс еще раз сверился с приборчиком и метнулся влево…
Двенадцать здоровенных помещений, явно использовавшихся как лаборатории, и еще десяток спален, больше похожих на камеры, не пустовали. Семеро ученых в белых халатах, запертые каждый в своей комнате, особого внимания на нас не обратили – видимо, сказалась отличная шумоизоляция. А вот четверка охранников, обычно наблюдающая за ними из оборудованной отказавшими при штурме камерами комнаты, попыталась встретить нас огнем. И героически погибла. А Наккс и K°, оставив нас разбираться с белыми халатами, заметалась по помещениям в поисках похищенного у Кольена оборудования…
– Здесь почти все… – «обрадовал» меня Пейр минут через пять. – Можно уходить… То, что мы не нашли, не особенно важно…
– Секундочку! – с полоборота завелся я. – Тут нет моей жены, ребенка и нашего друга!
– Угу. Нет… Но это – не совсем наша проблема… – пожал плечами Наккс. – Главное, что мы не допустили утечки технологий! Все остальное – не так важно…
– Вы думаете? – зарычал я и сжал кулаки…
– Да… – хмыкнул «специалист» и, повернувшись ко мне спиной, спокойно направился в направлении шахты лифта…
– Ольгерд!!! Спокойнее!!! – еле донесся до меня сквозь алую пелену подступившего бешенства голос вцепившейся в руку сестры. – Мы их найдем… Пора отсюда выбираться…
– Гараж на три уровня выше… – буркнул Вовка, деловито связывающий второго облюбованного им для последующего допроса ученого. – Если у тебя нет желания торжественно встретить тут Псковскую воздушно-десантную дивизию, то нам пора сваливать… А эти – пусть валят туда, откуда пришли… Суки, блин…
– Ну-ну, полегче… – повернулся идущий последним Лой. – А то ведь мы можем обидеться…
– Да? – То, что полыхнуло в моих глазах, видимо, было настолько убедительно, что «специалист» мигом исчез из коридора, а я повалился на пол под весом повисших на мне ребят…
…Мини-вен «мерседес» с наглухо тонированными стеклами и «блатными» номерами легко вместил в себя всю нашу компанию. Только вот «халатам» и паре недобитых офицеров пришлось разместиться на полу. Ремезов сел за руль, Эрик – рядом с ним, а Угги забился в самый конец салона, бросив рядом с собой коробку с лазерными дисками, на которые писалось все то, что видели камеры внутреннего и наружного наблюдения… Щепкин, не дожидаясь, пока машина выберется на трассу, принялся «общаться» с пытающимся немного позапираться пленным.
– Братан, прости, но мне очень нужны ответы на вопросы. И поверь, я все равно их получу… – чуть повысив голос, чтобы перекричать включенную Семой музыку, попытался объяснить герою Глаз. – Твой героизм никто не оценит. А гуманизма от меня не жди – его из меня выбили лет эдак десять тому назад… Думаешь, шучу? Ладно, как знаешь… Так… Ну и чего ты орешь? Ушко бо-бо? Ну-так! Вот тебе твоя мочка… Ой, прости, руки связаны… Ну я ее тебе на колени положу… Упадет на пол? А тут грязно? А ты думаешь, ее смогут пришить? Вот к этому кусочку? Я его положу рядом… Как называется та хрень, которую детишки собирают, Сема? Ну, типа картинок таких из мелких кусочков? А… Паззл! Точно… Вот мы сейчас соберем на твоей коленке паззл под названием «ухо»… Сема, блин, ты что, дрова везешь? Я картинку уронил… Заново собирать, е-мое… Расскажешь? Все-все? Вот и молодец… Тогда я эти кусочки сложу тебе в карман… Вот сюда… А теперь давай, пой… Где, кроме этого объекта, тебе приходилось бывать? Только поподробнее, ладно?
…Информации оказалось мало. Кормухин был неплохим профессионалом и к соблюдению режима секретности относился с величайшим вниманием. Несмотря на все старания Вовки, удалось доподлинно узнать, что таких объектов несколько и где-то в Подмосковье, «вроде бы по Киевке», существует центральная база службы, на которой бывали оба пленных офицера. Увы, поездки и туда и обратно всегда совершались в наглухо закрытых автомобилях, и, кроме схемы взаимного расположения нескольких доступных им для посещения зданий, они ничего описать не смогли. И о пленниках, захваченных в Италии, они тоже не слышали. С учеными дело обстояло не лучше – оба мужичка были привлечены к работе на Савелия Ивановича обычными для него методами. Шантажом. Вспомнив, как когда-то прищучили и меня, я даже посочувствовал обоим и, вытряхнув из них все, что можно, высадил их на въезде в Москву. Вернее, рядом с метро «Щукинская». Дав пятитысячную купюру на двоих – купюр помельче, к сожалению, у меня не было…
– Их все равно найдут… – криво ухмыльнулся не пострадавший от «общения» с Глазом майор. – Без вариантов…
– Угу… И что? – усмехнулся я, обдумывая наши дальнейшие действия…
– И узнают, кто вы…
– А ты думаешь, что Кормушка ждал кого-то другого? – расхохотался Щепкин. – Он наш старый друг… И уже знает, что мы вернулись… Осталось только устроить личную встречу, и все будет тип-топ… Так что не страдай, братишка, а лучше порадуйся за мужиков. Сколько они трудятся в вашем чертовом бункере без каникул и праздников? Два года? Или больше? Так пусть погуляют, что ли… Воздухом хоть подышат… Люди же…
– А что будет с нами? – стараясь, чтобы в голосе не звучало ноток плохо сдерживаемого страха, промямлил капитан, представившийся Лешей.
– Да тоже выкинем из тачки… – хмыкнул Глаз и расхохотался, увидев, как побледнели лица офицеров. – Не трусьте… У нас к вам претензий нет… Так что вы еще побегаете… Только вот по возможности не возникайте у нас на пути…
– Че я, больной, что ли… – выпалил обрадованный донельзя майор. – Я же видел, что вы творили в «пенале»…