Выбрать главу

— Н-да-а, н-да-а, — тянет шейх маленького роста.

— А я не верю ему, совсем не верю и могу поклясться страшной клятвой.

Хамза рассказал все, что знал об иноверце: живет он в караван-сарае «Каплуны» около Хан аль-Халили. Нет у него ни жены, ни детей. Однажды Хамза видел, как он плакал и слезы ручьями катились по его щекам. Он плакал без рыданий и всхлипываний.

«Откуда он берет этот табак? — подумал про себя Омру. — Что его заботит? Кажется, будто он обращается к людям, которых не видит никто, кроме него». А вон и Саид сидит. Как он неожиданно появился! Омру и не заметил. Это упущение. Об этом он не станет упоминать. Саид молча сидит на лавке, смотрит в землю. Омру пытается успокоить свое сердце. Да, до совершенства Омру еще далеко. Надо смотреть и смотреть в оба, не ведая никаких чувств и настроений. Вот та высокая ступень, которой достигнет только настоящий соглядатай. Эх, если бы был хитрый способ проникать в мысли другого, тогда бы соглядатаям было ясно, о чем думает человек, когда у него подергивается веко или морщится нос. Омру забился поглубже в нишу, прижавшись спиной к стене.

ОБРАЩЕНИЕ
Жители Египта! Творите добро и избегайте зла! Сокрытое открылось. Шесть месяцев назад поймал Аз-Зейни Баракят, главный хранитель мер и весов, вали Каира и других городов эмира Мамая-ас-Сагыра. И после того, как разбойное племя заговорило, выяснилось, что в наличии у него девяносто тысяч динаров — выше того, что требовал султан, на двадцать тысяч динаров. Все деньги без остатка сданы в казну для порядка.
Жители Египта! Аз-Зейни Баракят беи Муса, главный хранитель мер и весов, вали Каира и других городов, приказал обложить налогом греховные дома и запретить захаживать туда юнцам до двадцати лет, дабы хранить нравственность и шариатский обет.
Жители Египта! Через два дня отбывает Аз-Зейни в Дамьетту и ад-Дуклейю, дабы рассмотреть тамошние дела, отбросить кочевников от их рубежа и установить порядок. Дабы не одолела нас смута на время Баракятова бездейства, дела будет вершить Абдель Азым Меняла, наместник Баракята по делам казначейства и денежного запаса. Все останется как оно есть: всяк, кто закон нарушит, будет наказание несть!
Жители Египта! Аз-Зейни Баракят бен Муса, главный хранитель мер и весов, вали Каира и других городов, обязался пред господином нашим султаном предъявить иск виночерпию эмиру Бектамиру, что собирает десятину, и отобрать у него деньги мусульман, которые Аз-Зейни исчисляет в пятьдесят тысяч динаров, помимо того добра, что явится из тайника.

Срочно

Начальнику соглядатаев Каира

Утром в понедельник, когда народ повалил на улицу, встречая праздник Шамм ан-Насим[56] играми и развлечениями, я увидел Саида аль-Джухейни. Я сразу же принялся следить за ним. С ним были две женщины. Одна из них весьма пожилая. Я следовал за ними от ворот аль-Хальк до садов Булака. Здесь к ним присоединился шейх в чалме по имени Рейхан аль-Бируни. Известно, что Саид — частый гость в его доме. Саид, кажется, — а я в этом совершенно уверен и твердо убежден — по уши влюблен в дочь шейха Аль-Бируни. Он совсем помешался от этой любви. От своих однокашников-семинаристов мне известно, что он часто произносит во сне имя «Самах», а Самах — дочь, шейха.

вернуться

56

Праздник встречи весны.